Тайны египетских фараонов

Цезарь своим самодурством, произволом, дикими выходками, а также присутствием Клеопатры в Риме, создал себе немало врагов. Первый консул не выдержал испытания властью – стал тираном и в конце жизни осыпал самого себя почестями и всевозможными титулами, нажив себе в сенате непримиримых врагов.

Клеопатра не достигла в Риме своей цели. Цезарь составил завещание, в котором не упомянул ни ее, ни Цезариона. Своим преемником он назначил приемного сына Октавиана.

Никто не предупредил Цезаря об опасности, кроме Кальпурнии, но ее он не слушал. 15 марта 44 года до н. э. Цезарь пришел на заседание сената в зал возле театра Помпея, а там на него набросились заговорщики и нанесли 23 удара кинжалами. Одним из главных участников заговора оказался Марк Юний Брут, сын давней возлюбленной Цезаря, которому Цезарь безоговорочно доверял. «И ты, дитя мое?!» – якобы воскликнул Цезарь, узнав Брута, и покорился своей судьбе. На самом деле он вряд ли что-то сказал. Получив два десятка колотых ран, никто не произносит для потомков высокопарные слова…

После убийства Цезаря в Риме начались беспорядки. У Клеопатры, конечно, была своя стража и многочисленная свита, но вокруг разбушевалось людское море. Рим ее не любил, и она это знала. Предположительно, Клеопатра снова ждала ребенка, но под влиянием потрясения потеряла его. Подгоняемая страхом, она добралась до своего корабля и покинула Рим.

В Александрии ее не ждали, и честолюбивая царица сама принялась устраивать свои дела. Очень кстати умер четырнадцатилетний брат Клеопатры, ее супруг и соправитель Птолемей XIV. Что стало причиной его смерти, неизвестно, возможно, его отравили. Под подозрение, конечно, попала его царственная супруга Клеопатра. Доказательств ее причастности не было, но мотив у нее, очевидно, имелся. Царица привезла из Рима трехлетнего сына Цезаря Цезариона, и брат стал ей только помехой, а родственных чувств Птолемеи, судя по их поступкам, не испытывали. Клеопатра провозгласила своего маленького сына новым фараоном Птолемеем XV. С ее точки зрения, сын от Цезаря воплощал в себе естественную, самим богом предназначенную связь между двумя великими государствами.

Дочь фараона по рождению принадлежала к правящей династии, и все ее помыслы и поступки определялись только этим. О будущем своего ребенка она тоже заботилась по-своему – она догадывалась, какие смертельные опасности грозят ему со всех сторон, и старалась теперь любой ценой добыть для него египетский трон. И разве она могла забыть о Риме?

А в Риме тем временем двое выдающихся государственных мужей преследовали убийц благородного Цезаря. Одним из них был приемный сын Цезаря, умный и хитрый Октавиан, вторым – самоуверенный и популярный в народе полководец Марк Антоний. Вместе с верным сторонником Цезаря римским патрицием Марком Эмилием Лепидом они образовали триумвират для наведения порядка в Риме. В этом триумвирате Октавиан отвечал за усмирение западных провинций, а Марк Антоний за восточные земли, значит, и за отношения с Египтом. Судьба вела навстречу Клеопатре ее следующую большую любовь: открылась новая страница в истории борьбы честолюбивой царицы за себя против всего остального мира.

В Египте несколько лет подряд не разливался Нил, из-за неурожаев начался голод. В столице было неспокойно, а царице еще приходилось кормить оставленные в Александрии римские легионы. После смерти властного покровителя прошло три года, и она вынуждена была искать других союзников. Клеопатре было уже 29 лет, она многое повидала в жизни, и нельзя сказать, чтобы судьба была к ней особенно благосклонна.

В 41 году до н. э. она пустилась в путь к южному побережью полуострова Малая Азия, в город Тарс (в современной Турции). Марк Антоний находился со своим флотом в Эфесе и, вероятно, не случайно приказал чествовать себя, как Диониса, бога вина, виноделия и свободной любви. Возможно, он сам предложил египетской царице прибыть для переговоров.

Гордая царица отказалась идти к Марку Антонию на поклон и сообщила ему через посланца, что, если он хочет ее увидеть, то может и сам ее посетить. Клеопатра явилась в Тарс на своем корабле под пурпурными парусами, разукрашенном со сказочной роскошью. Обнаженные мальчики с опахалами стояли вдоль трапа и бортов, а сам корабль окутывал сладостный дым курящихся благовоний.