Тайны еврейских мудрецов

Лазутчики, посланные из пустыни вперед, в Землю Израиля, так описали

увиденное: «Земля хороша очень, и плоды ее сладки, но есть там великаны… мы

были, как кузнечики, в их глазах, и так же были в наших».

Это чувство неполноценности было явным свидетельством того, что это

поколение вышло на уровень лишь физической, но не духовной свободы. Именно

за это, а не за грех золотого тельца народ Израиля был осужден Б-гом на

сорокалетнее блуждание в пустыне.

Зло имеет силу вредить лишь в той мере, в которой мы верим, что оно на это

способно. Как говорится в учении Баал-Шем-Това: «Вся жизнь — это узкий мост, и главное — не бояться».

Тора стремится вывести еврея за пределы ограничений, и в ее философской

системе ни мысль, ни чувство не являются тем, что дает человеку осознание и

ощущение реальности собственного бытия. Если бы Тора вела полемику с

Декартом, она бы переформулировала его аксиому так: «Я мыслю, чтобы выйти за

рамки, ограничивающие мое существование, и потому с каждым мгновением все

более четко осознаю, что существует Б-г». А постулат материалистов превратила

бы в следующее высказывание: «То, что я ощущаю, — это еще не все. Нечто

скрывается за чувственным миром и не поддается непосредственному восприятию

при помощи нервных окончаний».

Немцы обошли все дворы в гетто и забрали всех детей, что обнаружили. Они

посадили их в машины и включили музыку. Матери стали подходить к машинам и

просить немцев вернуть детей. Я видел одну мать, которая просила охранников у

больницы. «Сколько у тебя здесь есть?» — спросил немец. «Трое», — ответила

мать. «Одного можешь забрать», — сказал немец, и поднялся в машину вместе с

матерью. Все трое потянули к ней свои ручонки — все хотели пойти вместе с

матерью. Она не знала, кого выбрать. Смотрела на одного, на другого, а потом

вышла одна.

Если человек всецело поглощен материальными заботами, то он осознает

свою приземленность и неизбежно возвращается в духовное состояние. Если он

занят лишь вопросами духовной жизни, то со временем исправит свою ошибку и

раскается, ибо он знает, что главное — это выполнение заповедей в материальном

мире. Но когда человек считает себя свободным от недостатков, когда он ставит

себя на одну доску с первосвященником и даже заявляет, что обладает

преимуществом по сравнению с ним, то (не дай Б-г) такой человек может

упорствовать в своем заблуждении.

Случилось Улле быть в Вавилоне. Увидел полную корзину фиников за

полушку. Сказал он: «Целая корзина меда — полушка, а вавилоняне не

занимаются Торой!» — то есть в стране, где еда так дешева, можно не

беспокоиться о пропитании и целиком посвятить себя изучению Торы. Ночью

прихватило его (расстроился его желудок). Сказал он: «Целая корзина ножей, терзающих желудок — полушка, а вавилоняне, тем не менее, занимаются Торой!»

Согласно коренному еврейскому представлению смысл истории не только ей

не предсуществует, но вырабатывается по ходу этой истории. Если согласно

космическому сознанию язычника «святое место» — это место мифического

события или мифической связи, то по еврейскому разумению — это достижение, это плод взаимных усилий Б-га и человека, это место их встречи.

Есть короткие дороги, — говорят наши Учителя, — которые оказываются

длинными. И длинные, которые оказываются короткими…

Жертвоприношения язычников преследуют цель достичь благословения своих

богов, с тем чтобы добиться осуществления своих желаний и интересов.

Жертвоприношение еврея, напротив, ставит себе целью приблизить человека к

Б-гу, подчиняя собственные желания и интересы воле Творца. Мы представляем

из себя Маккавеев настоящего. И если нам невозможно теперь выступить против

палачей Сирийца с мечом в руках, то зато мы владеем не менее опасным оружием

духа, которое пустим в ход и против внешнего врага и против внутреннего, что в

нашем собственном лагере.

ЕВРЕЙСКАЯ ТРАДИЦИЯ

Сказано, что сны сбываются в соответствии с их толкованием. И поэтому у

евреев не принято рассказывать вслух о своих снах. По крайней мере, следует

стараться трактовать их к добру.

Раби Абуга сказал: «Побуждающий другого сделать доброе дело считается как

бы сам совершившим это дело» ( Сангедрин, 99 б).

Если человек пожалел о данном им обете, он должен пройти процедуру

атарат недарим — «снятия обета». Например, он сказал кому-то: «Все, с

сегодняшнего дня я больше не курю». Он не произносил Имени Творца, и тем не

менее его слова имеют силу обета, не выполнить который он может без наказания

Свыше одним способом — отменив с помощью еврейского суда.

В иудаизме компромисс и строгая законность трактуются одинаково.

Традиция — та жизненная энергия, которая обеспечивает непрерывность

нашей истории и неразрывную связь поколений.

Не следует спать в доме одному, а также в слишком жарком или холодном