Тайны Франции. Заговоры, интриги, мистификации

Людовик, сам ненавидевший кардинала, дал слово, что Рецу никогда не будет позволено вернуться во Францию. Мазарини умер в марте 1661 года. А уже в феврале 1662 года Рец вернулся на родину (он получил это разрешение как плату за отказ от парижского архиепископства). Несмотря на огромные старания, Рецу не удалось втереться в милость к «королю-солнцу». Однако, когда у парижского двора возник конфликт с Римом и король лихорадочно подыскивал средства давления на папу, Людовик обратился за советом к Ондедею (епископу Фрежюскому). Тот переадресовал своего государя к Рецу. Кардинал немедленно дал совет — аннексировать Авиньон, принадлежавший римскому престолу. Совет оказался дельным, Ватикан должен был уступить. После этого Рец не раз выполнял различные секретные поручения короля в Риме, особенно при избрании нового папы.

Опасность отлучения от церкви, грозившая кардиналу, который нарушал тайну дискуссий на конклаве до окончания его заседаний, мало беспокоила Реиа. Во время конклава в 1670 году он вел деятельную переписку со своим давним знакомым — французским послом.

В последние годы жизни (Рец умер в 1679 году) он написал свои знаменитые «Мемуары». В них можно найти и некоторые из известных уже теперь читателю подробностей жизни этого столь характерного деятеля Фронды, знатного сеньора, считавшего себя прирожденным руководителем аристократической «партии», противостоящей короне, опытного политикана, умевшего использовать недовольство столичной толпы, мастерски владевшего оружием интриг.

Как видим, действительность не уступала самой богатой фантазии великого Дюма, выведшего Гонди в романе «Двадцать лет спустя». Однако читателей и почитателей Дюма, конечно, должно заинтересовать, какую роль сыграл в тайной войне этой эпохи д’Артаньян. Если верить роману Дюма, храбрый гасконец оказывается закулисным участником многих политических событий на протяжении почти четырех десятилетий — при Ришелье, Мазарини и в первые годы самостоятельного правления Людовика XIV. Роман не история, но многим, вероятно, известно, что основную канву для своего произведения Дюма заимствовал из книги Гасьена де Куртиля «Мемуары д’Артаньяна», увидевшей свет в 1700 году. Добавим, что Куртиль еще за 13 лет до этого, в 1687 году, опубликовал «Мемуары графа де Рошфора», которые были также использованы Дюма.

Неизвестно, однако, знал ли сам Дюма, что автор «Мемуаров д’Артаньяна» писал свое произведение с живого лица, что действительно существовал гасконец д’Артаньян (его полное имя Шарль де Батц-Кастльмор д’Артаньян), родившийся в 1623 году, имевший друзей Атоса, Портоса и Арамиса, принимавший участие в событиях, о которых повествуется в книге Гасьена де Куртиля, и убитый при осаде Маестрихта в 1675 году.

Гасьен де Куртиль родился в 1646 году (по другим сведениям — в 1647 году) и, следовательно, мог встречаться с д’Артаньяном или по крайней мере с людьми, хорошо знавшими лейтенанта мушкетеров. Возникает, однако, вопрос, можно ли доверять сведениям, содержащимся в «Мемуарах д’Артаньяна», или же они являются плодом воображения де Куртиля? Начав свою карьеру в армии и дослужившись до капитана, Гасьен де Куртиль стал впоследствии плодовитым писателем. Его перу принадлежат несколько сатирических описаний придворного быта, которые он анонимно издал, находясь в эмиграции в Голландии. Вернувшись в 1693 году во Францию, Гасьен де Куртиль был посажен в Бастилию, где провел шесть лет. Выйдя на свободу, он снова отправился в Голландию, где и опубликовал в числе других книг «Мемуары д’Артаньяна». Потом опять вернулся во Францию и вновь перекочевал надолго в Бастилию. Умер он в Париже в 1712 году.

Несомненно, что в произведениях Гасьена де Куртиля, которого иногда не без основания считают автором первых во Франции исторических романов, переплетаются правда и какая-то доля вымысла. Вместе с тем надо учесть, что современники ссылались на его «Мемуары» как на солидный и заслуживающий доверия источник.

Конечно, д’Артаньян де Куртиля оставался бледной тенью литературного героя, созданного талантом Дюма. Удалой сорвиголова, равно непобедимый на поле брани и в споре за дружеским столом, лучшая шпага королевства и проницательный ум, непоколебимая верность и трезвый расчет, не знающая преград неукротимая отвага, презрение к любой опасности, находчивость в беде и ясное понимание своих интересов, пылкость чувств и практическая смекалка, юношеский задор и глубокое знание людей, благородное бескорыстие там, где затронута честь и дружба, рядом с прижимистостью делового человека, знающего себе цену и умеющего дорого продавать свои услуги, — только этот д’Артаньян, которого мы узнали из романов Дюма, полный противоречий и огня, непосредственности и обаяния, завоевал сердца миллионов. Его прототип вряд ли обладал многими из этих достоинств, полюбившихся читателям Дюма, но он тоже был личностью не совсем заурядной.