Тайны гор, которых не было на карте

Опять Дьявол спал в ее мыслях. Именно так оно и было, но ведь не со зла подумала, чего у Борзеевича попросить: ну помог бы ей маленько нести железо – ведь не железная она! Но Дьявол решил железом ее убить, выставляя на осмеяние любые мысли, которые облегчили бы ее существование. Это он ей так мстил за то, что в избах про него забыла. Почему он был так против помощи, она не знала, но не обижалась. Борзеевич тоже не пустой шел – нес живую воду, свою одежонку запасную, которую подкладывал ей под голову и на камни, чтобы было чуть помягче, котелки и много чего еще. Но с железом-то не сравнить!

Она последний раз взглянула на землю. Дальше дорога шла вниз к подножию второй горы. Вторая гора была выше, но две горы срослись между собой, и, если подниматься, то примерно столько же. Солнце опускалось за вершину, и выглядела гора, как темная голова великана, увенчанная огненным ореолом.

Борзеевич смотрел в ту же сторону, и взгляд у него был удрученный – еще одной горе он не обрадовался. Оглянувшись назад и заметив Дьявола, он мужественно взял себя в руки, деловито обозревая место для лагеря. Было еще не поздно, но тень второй горы быстро ползла по склону в их сторону. Гораздо быстрее, чем закатывалось солнце. Тень покоренной горы, на которой они стояли, уже накрыла и озеро, и благодатную землю, и реку. Манька, к своему изумлению, внезапно заметила, что тень не проглотила их. От земли тотчас поднялось голубое сияние, которое разгоралось все ярче и ярче, земля отсюда казалась необыкновенно сказочной, таинственной, словно нарисованная неоновыми красками.

Дьявол тоже сканировал местность, чему-то улыбнувшись. Он вдруг взял из ее рук посох, спустившись ниже на ровную широкую площадку, ударил по снегу в неприметном углублении двух скальных выступов, обваливая снежный сугроб. За ним обнаружился вход в пещеру с небольшим залом, а дальше пещера сужалась. Манька и Борзеевич ахнули от восторга – такие пещерки им попадались нечасто, но получалось, что Дьявол знал их наперечет. Оставалось как следует ее прогреть – и выспаться можно было по-человечески.

Они скатились вниз, обгоняя друг друга.

– Наверное, надо как-то отметить покорение первой вершины? – беззлобно предложил Дьявол, заглядывая внутрь и удовлетворенно крякнув.

– Я бы лучше помылась, – Манька вошла внутрь, высоко поднимая ветвь неугасимого полена.

– Я бы тоже… Оброс я. Скоро за бороду начну запинаться, – согласился Борзеевич, по-хозяйски обойдя грот вдоль и поперек, втыкая ветви в землю.

– Одно другому не мешает, – кивнул Дьявол, зачем-то прощупывая и простукивая стену.

Делал он это перстами, крест-накрест.

Манька и Борзеевич с тревогой насторожились. Скрещенные пальцы Дьявола к добру не приводили…

И правда, не прошло и минуты, стена начала вибрировать… Манька и Борзеевич, с вытянутыми лицами наблюдавшие за ним, как по команде, пали на землю, обхватив голову руками. Лежать пришлось недолго, стена сразу же перестала вибрировать, с глухим стуком из нее вывалился добрый кусок гранитной плиты. Обе головы поднялись, рассматривая плиту с недоумением.

– Я подумал, вам понадобится тазик… – пожал Дьявол плечами.

Гранитный тазик оказался что надо. С помощью Дьявольского кинжала вогнутую плиту быстро углубили и поставили на огонь, натаскав снега. Приготовили место для ночлега, убирая острые камни и выравнивая песком. Покорение вершины и обустройство бани не отменило мучений по физподготовке. Борзеевич, заглянув в рюкзак, который со времени их путешествия значительно отощал, и, убедившись, что из запасов немного осталось, решил составить ей компанию. Маньку решение Борзеевича обрадовало, но уже через пятнадцать минут она об этом пожалела, с круглыми от изумления глазами наблюдая, как резво Борзеевич уворачивается и наносит ответные удары почти в то место, где Дьявол должен был находиться. Если бы на месте Дьявола была она, раз десять была бы уже мертвой. Но стоило поверить, что Борзеевич устоял, как он сразу же был повержен десять раз подряд и на десятый взмолился, ругая Дьявола, который насилием над учеником непедагогично отбивал у него охоту изучать искусство боя.

Дьявол помог старику подняться, недовольно попеняв, что Борзеевич потерял форму. Борзеевич не в первый раз занимался с нею, но никогда раньше не демонстрировал свои выдающиеся способности так явно, поставляя себя на многие головы выше.

Это что же, дурили ее там, на лугу, когда она жалела Борзеевича, таская на себе как куль с мукой, когда он, растянувшись под деревом, вопил как пострадавший, когда он его ударила посохом сильнее обычного?

– Ну… – оба повернулись в ее сторону, один снисходительно с ехидцей, второй строго.

Манькины плечи опустились. Из всего она поняла только одно – ее осмеяли. Выходит, зря она собой гордилась, радуясь, что успехи ее превосходят Борзеевские. И вообще старик ее здесь в горах удивлял, демонстрируя ловкость и умение, о которых она никогда бы не подумала.