Тайны гор, которых не было на карте

Манька и Борзеевич припустили со всех ног.

Бежали долго, пока не оказались у каменной стены. Взобрались на площадку, и, обернувшись, не поверили глазам: там, где они останавливались, бурлило озеро, вращаясь по кругу и обрушивая в себя тонны снега, образовав воронку, которая пробивала себе дорогу в низину к руслу порытой толстым льдом реки между горными хребтами, через которую они только что перебрались.

– Ну вот, обратной дороги у нас нет! – грустно подытожила Манька, немного испугавшись, что было бы, если бы она повернула назад. – Слава Богу, что мы не туда побежали! – выдохнула она с испугом, заметив, как с горы несется навстречу еще один поток из воды и снега. Очевидно, неугасимая ветвь, оставленная на предыдущем привале, растопила снег, который лавиной несся за ними, пробивая дорогу в леднике, и теперь путь оказался свободен.

Очевидно, Борзеевич думал о том же.

– А у нас ее и не было! – слегка удивленно произнес он, став лицом белее снега.

Оба разом примолкли.

Идти по горам было тяжело. Манька ненавидела и себя, и Дьявола, когда поднялись на вторую вершину и увидели гору еще выше, и еще круче. Она совсем не обрадовалась и горестно вскрикнула, как раненная птица, схватившись за сердце. Борзеевич побледнел и потрясенно застыл с открытым ртом. Тогда как Дьявол немедленно поздравил их обоих с покорением второй вершины, пожав им по очереди руку, и пока они молча взирали на новую беду, вскипятил чаю, разливая по кружкам.

Проходили в день не так уж много, если мерить расстояние километрами. Но тот же Дьявол утверждал, что многие альпинисты еще меньше проходят. Потихоньку набирались опыта и лезли вверх приемами, которые отрабатывали на занятиях по физподготовке. Учились друг друга страховать, перебираться с одной скалы на другую, подниматься по веревке…

Поднимались быстрее, но с ровной дорогой не сравнить.

Третья гора оказалась выше двух предыдущих.

Почему-то с одной стороны горы были крутыми, с отвесными стенами, как поднявшиеся из земли волны, а с другой стороны относительно пологими, так что можно было катиться чуть ли не до следующего подножья, будто кто-то специально образовал их таким образом, мол, покорил вершину – проходи дальше! Но когда оказывались внизу, то сразу начинали понимать, что и с этой стороны подняться на вершину ничуть не легче, чем с той, откуда пришли. Каждая гора оказывалась не только выше, но и круче другой. И не обойти ее, весь горный хребет вздымался ввысь, как крепостные стены, накатывая вперед. Все склоны, и с той и с другой стороны, были изрезаны пропастями и ущельями, поначалу не такими глубокие, как после второй горы. И нередко на дне той или иной пропасти можно было увидеть бурные реки, лаву, копоть, серу, а кое-где попадались горячие источники, которые выбрасывали вверх фонтаны пара. И тут уж Ад Манька описывала Борзеевичу во всем его многообразии, подкрепляя рассказ наглядными примерами.

Но нет худа без добра: в горячем источнике можно было понежиться и погреть косточки, не хуже, чем в бане, по берегам кипящих ручьев росла куцая растительность, которая годилась в пищу, а там, где вода была более-менее остывшей и не промерзала, ловили рыбу и собирали ракушки, которые во многих заморских странах считались деликатесом. Голод как-то сразу ушел на второй план. В таких местах старались пополнить припасы, запасаясь впрок.

Страшнее оказалось с вершины смотреть вниз на ту сторону, откуда пришли.

Вот это была пропасть, так пропасть!

И каждый раз, когда начинали подъем, надеялись, что наконец-то достанут цивилизованную часть государства, на которую Борзеевич наговаривал по вечерам, описывая жизнь и быт цивилизованного общества диким и варварским.

Отчего же тогда все старались перебраться в цивилизованную часть? Или, как поверишь, что все модели чьи-то любовницы и так стали моделями? Неужели не нашлось никого, кто пробил бы себе дорогу талантом? Или, что всеми СМИ заведует Служба Безопасности Их Величеств, и потому на экране одни и те же новости, одни и те же передачи, одинаковые артисты – это было уже похоже на правду. Или, что всем исполнителям воли Их Величеств в горячих точках после чистили память и прививали хорошие манеры электрическим током прямо по мозгам. А это истинно было правдой, Манька знала и без Борзеевича. Был у нее такой знакомый, который рассказывал, что лечили его таким образом от бессонницы, которая мучила его после того, как он посмотрел на множество трупов убиенных врагов и товарищей.