Тайны Иномирска

— Агнец, — выдал Рейдж и снисходительно обронил: — Агнец на закланье, как в обожаемой человечеством Книге Книг, Библии. Ягнёнок или козлёнок, на твоё усмотрение.

— Хочешь сказать, по-твоему, я — козёл? — офигел от неприкрытого оскорбления я.

— Нет, Рейджин хотел сказать, что ты всего-навсего жертва, Вадим, — ловко потушила назревавший конфликт Фэй. — По мне так ты больше походишь на выброшенную на берег медузу.

— Медуза — это не животное, — возразил я, радуясь, что хоть в чём-то «уел» фею-всезнайку. — Она — рыба!

— Хочешь, поспорим? На желание, — лжеМакима даже не удивилась, лишь её взгляд стал каким-то смирившимся и тоскливым. — Выиграю я — перестанешь затевать со мной ссоры… хм-м, навсегда не получится, но месяц-другой потерпишь?

— Айда! — воодушевившись, я потопал следом за хозяйкой туманного особняка…

…лишь для того, чтобы убедиться в том, что медуза — это всё-таки животное, причём наидревнейшее, уже более 500 миллионов лет обитающее на Земле.

— Проигрыш есть проигрыш, — устыдившись собственных познаний, вернее, отсутствия таковых, проговорил я. — Месяц без ссор. Только вот я себя не вижу ни бараном, ни ящером, ни медузой. Волк, ауф!

Три пары сочувственных взглядов пронзили меня, заставив ощущать себя по-настоящему неуютно. Откашлявшись, я предложил вернуться к игре и назвать подходящую эпоху.

— Современность, — голоса Рейджа с Идой прозвучали почти одновременно.

— Футуристика, — упёрлась Фэй. — Наш новый товарищ любит всё современное, это правда. Так что ему подошло бы далёкое будущее, где абсолютно каждый чих контролируется машинами.

— Антиутопию какую-то вырисовываешь. Ещё бы Большого Брата приплела… Далёкое-предалёкое будущее меня не устраивает, мне и здесь хорошо, — отбрил я. — Современность — верный ответ. Вроде, «предмет» остался, да?

— Кога-шмога, — выдохнула Фэй. — Определённо твоя Кога-шмога.

— Ты хотела сказать «оригинальная коллекционная пластмассовая фигурка героини всемирно известной визуальной новеллы «Puri Puri Night Club!!» и аниме по мотивам, Когитеки-химе»? — невинно поинтересовался я. — Нет, при всей моей любви к вайфушечкам, я себя с ними никак не ассоциирую. Дальше!

— Анимешный бейджик! — выкрикнула Ида, лицо которой сияло уверенностью. — У тебя столько значков… было. Жаль твой рюкзачок, правда. Дорого стоили? Рюкзачок, кстати, тоже сошёл бы за «предмет». Ты такой… такой…

— Основательный? — с надеждой предположил я.

— Нет, лёгкий на подъём, — разрушила мою призрачную надежду Ида. — Что, опять не угадала? Жа-аль.

— Воланчик, — завершил вереницу предположений Рейдж. — Отныне тебя то и дело будет носить туда и сюда ракетками клятых спелльелосов. И не спеши обижаться, ведь главное преимущество воланчика состоит в том, что он лёгкий и не особенно страдающий от многочисленных падений.

— Никто не угадал, — подвёл итог сказанному я. — Будь я предметом… стал бы последней моделью яблокофона. Чтоб за меня все дрались, вырывали из рук и обклеивали защитными плёночками. Ага, я высоко себя ценю! Отлично провели время, но что насчёт вас? Давайте и по вам пробежимся, еда подождёт.

Судя по лицу Фэй, она бы предпочла затолкать мне в рот с десяток омлетов и щедро полить сверху кофе, лишь бы не слышать связанные с собой ассоциации, но было поздно. Так мы узнали, что рясовласка мнит себя обитающей в Средневековье медведицей с сероватой книгой под мышкой, чем, в общем-то, удивила всех присутствующих.

Особенно меня, ведь я старательно выбирал для неё наиболее оскорбительные эпитеты, — не в обход обещания, потому как я дал его уже после начала ассоциативной игрули — но лжеМакиму не взволновала ни «летучая мышь», ни «поносный оттенок», ни тем более первобытность, куда я отправлял всех, кто не шарил за технологии.

По выбранным словам, также влёгкую отслеживалась привязанность Рейджа к лжеМакиме: «танцующая на залитой лунным светом поляне фея с прозрачными крыльями», «все оттенки золотистого», «недавно сорванная с древа оливковая ветвь», «эпоха Ренессанса» — каждое такое определение само по себе тянуло на полноценный комплимент.

Заме-еть меня, сэмпа-ай[7], тьфу.

Рейдж тож нефигово раскрылся за время игры, хоть мы и не во всём угадали. Допустим, узнать, что Рейджин — лёвушка, в принципе, несложно, но мне захотелось выстебать его и я проставил «бабуина», в то время, как фейка-говнейка — «павлина». Верный ответ — «лев», он же «царь зверей», назвала лишь Ида.

С предметом тоже слегка промазали: я-то думал, что ему, как «благородному лыцарю» полагается «меч», но ни хрена — «корона». Видимо, Рейдж в своей Демонляндии был чем-то вроде короля Артура и Фэй прекрасно об этом знала, потому как здесь угадала одна она. Ида вообще пыталась впарить ему «жабо», смех — и только.

Когда подошёл черёд Иды, мы дружно лажали: видишь её «мышкой», а она — херак! — «кошка». Ещё и обиделась, мол, она вовсе не «мышь слепая, крыса тупая», как у её любимого буктьюбера[8]. Причём Ида говорила с таким жаром, что я проставил себе галочку загуглить этого чудо-блогера, хоть и не особенно любил книги.