Тайны католических монашеских орденов

Автор трактата «О происхождении и развитии инквизиции» испанец Луис Парамо считал, что первым инквизитором был сам Иегова, — изгнание Адама и Евы из Эдемского сада он представлял инквизиционным процессом, закончившимся наказанием грешников. Однако в первые века христианства единственно правильным способом борьбы с язычниками считались увещевания, ни в коем случае не с применением силы, а только с любовью и доверием. Иоанн Златоуст говорил, что «христианам не дозволено уничтожать заблуждения силою, они могут вести людей к спасению единственно убеждением, разумом, любовью».

Но после того, как христиан долго притесняли язычники, те изменили свою позицию. Меценат, чью «программу» не замедлили усвоить ранние христиане, поучал императора Августа так: «Всегда и везде почитай богов по обычаю отцовскому, и других принуждай почитать их. Приверженцев новизны преследуй всякими наказаниями, ибо отсюда происходят заговоры, тайные общества и политические секты. Все это вредно для государственного единства»! Уже в 341 году быть язычником стало преступлением, с точки зрения христианина, приверженцы неистинной веры жестоко карались.

В 383 году император Феодосий создал реальный прототип инквизиции. Был образован некий зародыш трибунала, который впоследствии станет так печально знаменит, будет работать по тайным доносам. Первыми еретиками, против которых принималось множество законов, были манихеи. У них отбирали имущество, они лишались права иметь наследство, заниматься торговлей и заключать какие-либо договоры. Их объявляли государственными изменниками и предавали смертной казни. Других еретиков пытались сначала увещевать: плетью, штрафами и тому подобными мерами. Только если это не имело никакого действия, зажигали костер. Нужно сказать, что сожжение считали самой приемлемой казнью, так как проливать кровь человека было запрещено Божьим законом.

С течением времени применение силы в отношении приверженцев иного вероучения, еретиков, стало требованием и правом церкви. Это право закрепил и Блаженный Августин. Он считал, что не все способны воспринимать слово Божие, поэтому в таких случаях не только допустимо, но и необходимо прибегать к воздействию страхом и наказанием. Принуждение — это лучшее лекарство, считал Августин, ссылаясь на то, как родители воспитывают неразумных детей. «Если мы видим врага, бегущего к пропасти в припадке безумия, не следует ли скорее удержать его силою, нежели допустить упасть и погибнуть?» — вопрошал Августин, разумея под этим то, что нетерпимость — единственное спасение для грешной души еретика.

Однако, нужно заметить, что до активизации судов первой инквизиции в XIII веке, развернувшей борьбу против антисоцердотальных ересей (то есть ересей, направленных против института католической церкви), преследования еретиков носили временный, периодический и спонтанный характер.

Исследователи выделяют в истории инквизиции следующие этапы: императорская инквизиция после признания христианства официальной религией в империи; инквизиция, осуществляемая епископами после распада империи до XIII века; окончательно сформировавшаяся в XIII веке в виде трибуналов, управляемых доминиканскими и францисканскими монахами. Различают также как особую форму данного явления испанскую инквизицию во главе с Великим инквизитором, а также колониальную, организованную испанцами и португальцами в покоренных странах.

Термин «инквизиция» вошел в обиход с XIII века, когда были организованы трибуналы для суда над еретиками, действовавшие вплоть до XIX века. В администрации Ватикана учреждение святой службы инквизиции (или конгрегация святой канцелярии) существовало с 1542 года почти до нашего времени и было упразднено только в 1966 году.

Становление первой инквизиции

Положение церкви

Ситуация, сложившаяся в католической церкви в конце XII века и вызвавшая бурное развитие еретических учений, была очень напряженной и требовала немедленных действий по ее улучшению. Самому существованию католицизма грозила опасность. Прогнившее насквозь строение готово было вот-вот рухнуть.

Обособленная от светской власти и всячески соперничающая с ней за господство, церковь, ставшая абсолютной духовной монархией, отдалилась от простого народа, что породило долгую и непримиримую вражду с ним. Причиной этого явилось то, что служители католицизма чувствовали свою безнаказанность, совершая любое действие, прикрытое церковным благословением. Якобы духовными пастырями становились люди, стремления которых были далеко не возвышенными.

Идеалы христианства — смирение, любовь к ближнему, самоотречение — стали пустым звуком, так как духовенство больше думало о мирских благах, чем о спасении души. Деспотизм церкви, который мог бы стать могучим орудием в деле возвышения европейской цивилизации, обернулся средством повсеместного угнетения тех, кто зависел от нее. Множество честолюбивых и не слишком чистоплотных в достижении цели людей находили очень выгодным прикрыться сутаной, чтобы добиться власти и богатства.