Тайны хазар и русичей. Сенсации, факты, открытия

Вернемся к Павичу. Он опирался, в числе прочего на монографию Артамонова, но… Иногда художественная книга позволяет понять суть явления лучше, чем солидный академический труд, снабженный списком литературы и притянувший именитых рецензентов. Павич был человек непростой: диссидент, балканский аристократ, патриот Сербии, тяжело переживший катастрофическое поражение в Третьей балканской войне 1989–1999 годов. Многие вещи Павич почувствовал и предсказал, повествуя об утратившем душу и распавшемся народе, который принял сразу несколько вер и раскололся, а потом исчез. К слову, так распались на три этноса и сербохорваты (на сербов, хорватов и мусульман-босняков). Последствия мы знаем. А потом даже маленький сербский народ развалился на две части – Сербию и Черногорию.

Интересно, что Павич, этот широко образованный сербский автор, имел даже не вполне славянскую душу. Он – византийский писатель. Объедините Феофана Исповедника, Менандра Протектора, безымянных авторов поэмы «Дигенис Акрит», жития Стефана Сурожского, Георгия Амастридского – и получите волшебство Павича. В общем, «Хазарский словарь» – это, разумеется, далеко не история хазар. Но без него современному человеку изучать хазарскую историю невозможно. Ученый оскопит сам себя и ограничит собственный кругозор. А это – верный путь в никуда. Ваши статьи и книги будут бесплодны.

Главные научные труды мы анонсировали в предисловии. Артамонов, Гумилев. Плетнева, Новосельцев. И даже знаем, что скажут критики. Автор повторяет труды предшественников. В то время, как делать этого не следует. Гумилев и Артамонов – сомнительны. Они даже не обсуждаются. Отношение к ним у схоластов брезгливо. А насчет остальных авторов… Ну зачем повторять сказанное? Не лучше ли опубликовать десяток статей в сомнительных научных журналах по отдельным аспектам хазарской истории?

Нет, не лучше. Крупные исторические темы время от времени требуют переосмысления. Появляются новые идеи, уточнения, факты. Приходится заново писать книгу, учитывая предыдущие открытия уважаемых коллег, но не впадая в дискуссию, а системно (и, надеемся, увлекательно) излагая материал. Пройдет время, и новые исследователи напишут свежую книгу, где изложат факты по-своему, но используют прежние открытия. Усвоив при этом часть предложенных нами идей. В этом – предназначение историка.

Но хватит предисловий, рассуждений и отвлеченных коннотаций. Перейдем к фактам.

2. Хазарская переписка

Источники о хазарском обращении в иудаизм хорошо известны. Главный из них – так называемая «Хазарская переписка». На закате Хазарского каганата испанский премьер-министр (великий везир) Хасдай ибн Шапрут заинтересовался сведениями о том, что где-то на Волге есть страна Хазария, правящий слой которой исповедует иудаизм. Важная ремарка: до этого времени испанские евреи ничего не знали о существовании Хазарского каганата.

Между тем Л.Н. Гумилев выстраивает цепочки событий, основанные на его предположении о наличии пусть не всемирного еврейского заговора, но о существовании связей между евреями от Китая до Испании. Это не значит ни в коем случае, что Гумилев – антисемит. Наоборот, он это всегда отрицал. Мы видим, что с самого детства историк связан с евреями. Евреем был один из его отчимов – Пунин/Пумпянский. Сам Лев Николаевич признавался, что не любит отнюдь не евреев, но англичан. Самодовольная элита британского народа, совершив многочисленные колониальные захваты, внушила ученому отвращение. В общем, эта ненависть белогвардейского русского ученого к «коварной англичанке» понятна и нам. Главный вопрос – в другом.

Гумилев не являлся антисемитом. Отчего же он подверг уничтожающей критике «еврейскую» Хазарию? Причем такой, что многие евреи его возненавидели, а в научном сообществе он заслужил репутацию маргинала?

Всё достаточно просто. У Гумилева – оригинальный и продуктивный метод познания истории. Традиционный метод, позаимствованный у средневековых монахов, – это заучивание фактов и дат, выстроенных в лесенку. Гумилев подходил к фактам иначе: выстраивал не лесенку, а лествицу. Лествица – кожаные четки. Что это значит применительно к истории? Факты не заучиваются вертикально, а словно нанизываются на нить познания. В поле зрения Гумилева никогда не попадает одна страна. Он анализирует связи событий, происходящих на континентах. Иногда ученый ошибается, но чаще метод дает блестящие результаты.

Только вот с еврейским всемирным заговором IX века Лев Николаевич всё-таки ошибся. Хасдай ибн Шапрут оставил ясный источник в виде своего письма кагану, где обрадовался неожиданному для испанского еврея сюрпризу: существованию обширной Хазарии с династией иудеев на троне. Но это уже закат Хазарии. Более ранних связей не было!