Тайны Хеттов

Возникали еще и другие проблемы и любопытные способы их решения. Например, в древнеегипетском письме изображение руки обозначало букву «а», квадрат — «р», полукруг с диаметром — «t». Эти три знака (и их можно уже назвать письменами) обозначали слово dpt или, после дополнения его гласными, — depet. Это слово, однако, имело два значения: во-первых, оно означало «корабль», а во-вторых, «аппетит» («вкус») (вроде нашего слова «край», которое означает и территорию и предел). Чтобы читатель не путал эти слова, древние египтяне прибавляли к ним отличительные или, скорее, определительные знаки, так называемые детерминативы: если речь шла о корабле, к слову пририсовывали стилизованный челн, и даже с гребцом, если речь шла об аппетите — высунутый язык, что было не менее красноречиво. В различных видах месопотамского письма детерминативы ставились перед словом и, поскольку они были однозначны, в некоторых случаях попросту дублировали слова, выполняя примерно ту же функцию, что и наши сокращения. Знаки, которые обозначают целые слова, целые понятия, а иногда и имена собственные, называются идеограммами или, менее часто, логограммами. В аккадском языке их было примерно столько же, сколько у нас транспортных знаков, на которые они похожи и по своему значению.

Египетские и месопотамские виды письма, которые использовались на самой заре истории, а говоря точнее, пять тысяч лет назад, уже в значительной степени были фонетизированы. При этом в египетском письме не обозначались гласные (за исключением имен). В Египте, где существовало множество наречий, пропуск гласных, в произношении которых отчетливее всего проявлялись местные различия, означал усиление государственного и культурного единства. Зато в этих видах письма было гораздо больше согласных.

Например, в иероглифическом египетском языке существует по два знака для «h», «k», «ch» и «s». Какова была разница в их произношении, этого сейчас мы твердо не знаем. Кроме того, существовали и слоговые знаки, чтение которых доставляло, по крайней мере дешифровщикам, гораздо больше трудностей, чем прочтение сочетаний в латинском письме (например, в немецком языке для обозначения нашего звука «ш» используется соединение букв «sch»).

Безусловно, эти типы египетского и месопотамского письма были довольно громоздки, даже если отбросить сложность их знаков. Но, несмотря на это, они явились огромным шагом вперед и необходимой ступенью к высшему типу письма, годного для индоевропейских и многих других языков, — к фонетическому письму, где, по крайней мере в принципе, для каждого звука существует особый знак.

Эта полная вокализация письма является исторической заслугой греков, которые позаимствовали из финикийского письма (самого примитивного семитского алфавита) большинство согласных и использовали звонкие согласные, отсутствующие в греческом языке, для обозначения гласных. Из такого греческого письма развилось, как известно, с одной стороны, латинское со всеми его позднейшими сочетаниями букв и диакритических знаков, а с другой — славянско-кирилловское.

Такое изложение, разумеется, очень упрощено, но для наших нужд этого пока достаточно. Читатель, который глубже заинтересуется предметом, найдет подробную информацию в сочинениях X. Йенсена, Ф. Мильтнера и И. Чихольда, указанных в списке литературы.

«Слишком запутанная и научно неразрешимая проблема»

Ни один вид древнего письма не пользовался таким вниманием общественности и ученых — и в то же время не был столь непроницаем и загадочен, — как египетские иероглифы. Это было письмо таинственной империи на берегах Нила, основанной пять тысячелетий назад, письмо блистательной культуры, которая достигла вершин в то время, когда люди в Европе находились на переходной стадии от дикарства к варварству. Древнеегипетская культура совершенно выветрилась из сознания современных европейцев, и на рубеже XVIII и XIX веков ее нужно было заново открывать.

Это открытие связано с именем французского генерала, бывшего в то время не у дел, которому Европа казалась кротовой норой, тогда как «на Востоке, где живет шесть миллионов людей, можно создавать великие империи и делать великие революции». Он добился того, что правительство выделило ему 38 тысяч солдат (столько же, сколько было у Александра Великого, когда он отправился покорять мир), и 19 мая 1798 года отплыл из Тулона на 328 кораблях, чтобы именем Республики, торжественно принявшей на себя обязательство не вести захватнических войн, завладеть бывшей житницей Рима, потом Индией и вообще всем миром.