Тайны мадам Дюбуа

Хотя… теперь во весь рост вставал вопрос: кого же видела Ева Райс, входящим в альков? И, ежели этот некто был не стюард, зачем он стюардом переоделся?

Глава 17

8 июня, 16 часов 45 минут, Балтика, открытое море

После гибели мадам Гроссо мы с Евой Райс практически не виделись. Увы, собственные проблемы, страх за детей, сбивающее с толку внимание господина Вальца заставили забыть о горестях тех, кого я еще недавно называла приятелями. А Ева горевала о смерти подруги, это несомненно. В зале ресторана она появлялась редко, предпочитая обедать в каюте, в салон выходила и того реже. Лишь после того, как открыли люки на палубу, я видела ее однажды прогуливающуюся в компании Мишеля Муратова. Оттого и решила, что этим двоим неплохо вместе, и что Ева, по крайней мере, не одна.

Сейчас же, покинув каюту Кохов и желая тотчас отыскать Еву для разговора, я вдруг испытала острый укол совести. Во-первых, оттого что и теперь целью моей было отнюдь не выразить участие ее горю, а во-вторых, потому что я застала весьма неловкую сцену.

– Оставьте меня, наконец, в покое! – тихо, но резко выговаривала Ева Мишелю. – Меж нами все кончено! Останемся друзьями, по крайней мере.

– Друзьями?! – вспылил Муратов. – Ну уж нет!

Они говорили на палубе, снова прогуливаясь вдоль куполообразного витража над машинным отделением. Здесь разговор их скрывал от посторонних ушей шум механизмов, но до меня, «вовремя» подошедшей сзади, долетали обрывки фраз.

– Ева… – рассеянно пробормотал Муратов и попытался объяснить что-то, коснуться ее руки.

Удивлен резкой переменой, судя по всему, он был не меньше меня. Но Ева лишь отмахнула и, кутаясь в накидку, ушла прочь.

А Мишель, досадливо всплеснув руками, оглянулся – и тотчас увидел меня.

– Простите, – пробормотала я. – Я лишь хотела поговорить с мисс Райс.

Но тот не смутился совершенно, полагая, что отношения их уж давно не тайна. Прокомментировал, покачав головой:

– Я бы на вашем месте не рисковал, мадам Дюбуа. Ева сегодня не в духе. Вероятно, в каюту спустилась.

– Мисс Райс несколько вспыльчива, – я осторожно подбирала слова, – но, думаю, она вскорости простит вас, что бы вы ни натворили.

– Знать бы еще, что я натворил…

Мишель хмурился и разговаривать был не расположен. Ушел вскорости – в противоположную от кают сторону. Ну а я все-таки попыталась Еву догнать, на свой страх и риск.

Мисс Райс путешествовала вторым классом, каюта ее соседствовала с каютой Аурелии и, как я уже знала, достаточным местом для разговора хотя бы двух человек похвастаться не могла. Узкая койка – в некоторых каютах двухъярусная – приколоченная к полу тумба, отсек для багажа и пара грубо сколоченных стульев. Унылое место. Оттого для бесед и дневного времяпрепровождения пассажиры второго класса выбирали курительные комнаты и салоны с мягкой мебелью. Салон мы и предпочли.

С палубы сюда доносились звуки музыкального квартета, сквозь стеклянный купол крыши проникал задорный солнечный свет, смех и разговоры. Разве что второй класс оказался куда многолюдней первого, однако мы сумели найти уютное местечко в углу дивана и здесь, скинув с плеч накидку, Ева с укоризной заметила:

– Они играют мазурку. – То относилось к музыкальному квартету. – Подумать только, Жанна лежит мертвая, а они играют мазурку!

Я сочувственно склонила голову:

– Квартету велено развлекать гостей. Как бы там ни было, большинство из них даже не знает, какое несчастье случилось на этом пароходе. И, даст Бог, не узнает… Командование боится паники, оттого ни за что не допустит траура.

– Чем хуже обстоят дела, тем громче играет музыка, – нахмурилась Ева. – А впрочем, Жанна любила мазурку. И терпеть не могла трауры. Так о чем вы хотели поговорить, Лили?

– Об Аурелии, – нашлась я. Понизила голос и придвинулась чуть ближе, как это делают сплетницы. – Мне стало известно кое-что и, думаю, вам это тоже будет интересно. Аптекарь Кох провел исследование, и, представьте себе, мадам Гроссо отравили вовсе не напитком Аурелии. Она невиновна.

Я ждала реакции, но на лице Евы, пожалуй, ни один мускул не дрогнул. Тогда я продолжила:

– Мне показалось это странным, ведь вы видели, как некий стюард входил в альков до сеанса. Я полагала, он и подлил цианид калия в чашу с напитком.

Ева повела плечом:

– Я и впрямь его видела. Могу поклясться в этом собственной жизнью!

Даже так?..

Право, я ждала, что Ева скажет, мол, могла и ошибиться. Ведь было душно, накурено, а она, наблюдая загадочного стюарда, беседовала с Мишелем. Я бы, пожалуй, даже поверила Еве, скажи она, что ошиблась. Но Ева от слов открещиваться не собиралась.

– Вы видели его лицо? – прямо спросила я.

– Нет, лица не видела. Но ведь нам прислуживал в тот вечер стюард Нойман, так? Значит, это был Нойман, без сомнений!

– Вероятно… – согласилась я. – И долго ли стюард пробыл с Аурелией?

– Этого я не знаю. Согласитесь, если б я заметила, как он выходит, то увидела б и его лицо! Несомненно! Но я помню только спину в белом жакете.

– Да, пожалуй, что так, – рассеянно признала я.