Тайны Парижа

Графиня облокотилась на руку своего юного кавалера и начала танцевать, чтобы чем-нибудь рассеять гнетущую боль, щемившую ее сердце. Когда кончилась полька, она спросила Армана:

– С кем вы знакомы в Бадене?

– С майором Арлевым.

– А еще?

– С вашим супругом.

– Отлично, он будет вашим секундантом.

Графиня отошла от Армана и направилась к мужу, который в течение этого часа переживал первый припадок той жестокой болезни, которая именуется ревностью.

– Боже мой, графиня, – резко заговорил он, прежде чем графиня произнесла слово. – Боже мой, до какой степени вы заставляете меня страдать. Увы! Недоставало только ревности.

– Граф, – перебила его молодая женщина, – я бы только пожала плечами при вашем заявлении, если бы не нуждалась в вас. Теперь же я прощаю вас.

– Я вам нужен! – воскликнул граф, почувствовавший радость, которую испытывает находящийся в опале придворный, надеющийся скоро снова войти в милость.

– Да, – подтвердила графиня.

– Приказывайте, я к вашим услугам.

– Граф, – сказала Маргарита де Пон, – вы были раньше дуэлистом?

Граф вздрогнул и побледнел. Его жена одним своим словом пробудила все самые тягостные для него воспоминания.

– Вы часто дрались на дуэли, – продолжала графиня д'Асти, – и у вас должна быть громадная опытность в подобного рода делах.

– Прикажете мне драться? – спросил он.

– Нет, но вы должны быть секундантом у молодого человека, который вчера обедал у нас и с которым я только что танцевала.

– У Армана?.. Он дерется? – удивился граф.

– Да, завтра утром.

– А с кем?

– С одним грубияном… Итальянцем… мужем женщины, которую любил этот молодой человек.

– И вы хотите, чтобы я был его секундантом? – спросил граф, которому казалось, что его жена увлечена Арманом.

– Да, хочу, – холодно отрезала графиня.

– Хорошо! – пробормотал граф.

– Я этого хочу, – прибавила графиня, – потому что исход поединка часто зависит от секунданта… осторожного, миролюбивого…

Принужденная улыбка появилась на губах графа д'Асти, который, однако, нашел в себе достаточно мужества, чтобы взглянуть прямо в глаза жене.

– Вы, конечно, желаете, чтобы я уладил это дело? – спросил он насмешливо.

– Я желаю, чтобы вы приложили к этому все старания. Этот молодой человек интересует меня…

– Может быть, даже…

– Граф, – остановила его молодая женщина, – будьте осторожнее!

– Графиня…

– Если бы я любила этого молодого человека, то уж, конечно, обратилась бы не к вам, – заметила Маргарита де Пон.

Граф опустил голову.

– Простите меня, – пробормотал он, – я схожу с ума! В это время Арман и граф Арлев подошли к господину д'Асти.

– Милостивый государь, – с большим достоинством обратилась к молодому человеку графиня, уже успевшая вполне овладеть собою, – будьте добры считать моего мужа своим другом. Он к вашим услугам.

Трое мужчин обменялись поклонами.

– Господа, – сказал майор, – уже одиннадцать часов, не заставим противника ждать нас.

Графиня бросила повелительный взгляд на своего мужа и шепнула ему:

– Я рассчитываю на вас. Добейтесь успеха, и я буду другая.

Арман и его секунданты вышли из танцевальной залы, миновали игорную комнату, где помещалась рулетка, и вышли на улицу.

По дороге граф заметил майору, в то время как Арман шел впереди, терзаясь мыслью, что всей этой комедии придали значение настоящей драмы:

– Я не знаю, в чем тут дело, но, очевидно, произошла какая-нибудь незначительная ссора и мы все уладим.

– Невозможно, – ответил майор.

– Почему?

– Потому что мы имеем дело с мужем, честь которого оскорблена.

У графа потемнело в глазах; кровь ударила ему в голову. Ему показалось, что он видит в недалеком будущем день, когда Арман явится в роли его противника. И в порыве ярости граф д'Асти забыл обещание, данное жене, постараться примирить врагов, и в глубине души у него мелькнуло недостойное желание: «А что если бы его убили!»

Маркиз делла Пиомбина, таинственный итальянец, в чьи руки какая-то еще более таинственная сила вложила оружие, – ибо вся эта история во Флоренции, как читатель уже, вероятно, догадался, была чистой выдумкой, – маркиз делла Пиомбина, говорим мы, ждал своего противника в аллее под третьим деревом. Там его застал граф д'Асти, вполне уверенный, что дело крайне серьезно; с маркизом было еще двое мужчин, одетых, как и он, во все черное. Судя по их разговору, они действительно были итальянцы.

– Господа, – начал маркиз, обращаясь к секундантам Армана, – обсудим наши условия поскорее, потому что полиция следит за нами, или же найдем более подходящее место для переговоров. Полиции известно, что я приехал сюда исключительно ради дуэли.

– Милостивый государь, – ответил майор, – к моему дому примыкает большой сад, и полиция не явится туда. Нам принадлежит выбор оружия, и мы выбираем шпаги…

Через десять минут граф д'Асти вернулся на бал к жене, которая ждала его в сильнейшем беспокойстве.

– Дело уладить невозможно, – заявил он.

– Значит, он дерется?

– Да.

– Когда же?

– Завтра утром.

– Дайте мне руку, – сказала Маргарита, – здесь очень душно, уйдемте отсюда.

И графиня покинула бал, почти не сознавая, что происходит вокруг нее.

«Она любит его!» – в бешенстве решил граф д'Асти.

IV