Тайны прадеда. Русская тайная полиция в Италии

В январе 1916 г. Е. Е. Колосов, уезжая из Кави, оставил Савенкову свой адрес, который тот, по его словам, не передавал Красильникову, просматривал же только раз с В. Лебедевым. Это было в связи с приездом итальянца Аверницы, которого подозревали в шпионстве (С. Сватиков, «Русский политический сыск за границей»).

По поручению начальника Московского охранного отделения он посетил Саратов, Астрахань, Нижний Новгород, попал в «разработку» местных жандармских учреждений как серьезный партийный деятель в партии эсеров.

В ноябре 1913 г. был послан за рубеж с той же кличкой «Франсуа» для наблюдения за партией эсеров (ГАРФ. Ф. 4888. Оп. 5. Д. 525. Л. 167). В бытность Савенкова в Саратове местная секретная агентура о нем доносила: «В Саратов приехал нелегальный из Москвы, человек очень общительный». «Приехавший человек интеллигентный и видимо очень состоятельный, одет отлично, наружность очень представительная; высокого роста, полный блондин (темный) с большими усами, носит котелок» (ГАРФ. Ф. 102 0. 1911. Д. 1. Ч. 46. Лит. Д. Т. 3; 00, 1913 Д. 9. Ч. 69. Лит. Б).

По сведениям за 1916 г. Савенков проживал в Италии, давал информацию о русской эмиграции (ГАРФ. Ф. 102. 1916. Д. 9. Ч. 1).

Одновременно сообщаем, что вторично был проведен поиск фотографии Савенкова Алексея Михайловича, просмотрена была фототека на тех лиц, по паспортам которых он проживал, но интересующая Вас фотография в фондах архива не обнаружена. В переписке Московского охранного отделения с Департаментом полиции имеется запись, что фотографии Савенкова в делах нет.

Главный специалист Отдела изучения и публикации документов ГАРФ

З. И. Перегудова

Исх. № 4037-Т

А прадед-то наш, оказывается, был тот еще пижон! И весьма недурен собой! Да и вкусом обладал отменным, судя по фото второй его супруги, красавицы-итальянки Фругоне Марии Беатриче.

О ней из книги все того же А. Данери известно немного. Родилась 12 января 1895 г., в Кави, в бедной семье. Слыла самой красивой девушкой в городе, и 15 ноября 1915 г. вышла замуж за прадеда моего, Савенкова Алексея Михайловича, на двадцать лет старше себя. Он очень любил ее и, будучи человеком состоятельным, подарил отель с прилегающим к нему парком. Детей у них не было, и когда в 1946 г. Мария Беатриче скончалась, недвижимость перешла государству. До наших дней здание отеля не сохранилось.

И, в свете всех этих вновь открывшихся сведений, никаких сомнений уже не оставалось — надо ехать в Италию!

Синьор Роберто

…Три месяца пролетели, как один миг, — в бесконечной суете по оформлению документов, виз, поездок в столицу, бронированию отеля и авиабилетов… И вот уже гигантский по своим размерам аэропорт Шереметьево остался где-то далеко-далеко внизу, в одиннадцати тысячах километрах, а совсем рядом, словно пушистые белоснежные сугробы, проплывали, заглядывая в окна иллюминатора, искрящиеся в лучах солнца облака.

Я во все глаза смотрела на раскинувшиеся подо мной ровные квадраты лесов, полей, мегаполисов, до конца еще не веря в реальность происходящего. Шутка ли, — спустя целую вечность, да еще в таком возрасте, вновь подняться в небо, направляясь не куда-нибудь на курорт, а на свидание с человеком, которого разыскивала столько лет! Своим прадедом…

…Италия встретила нас прекрасной солнечной погодой, и в преддверии католической Пасхи жители страны устремились сюда, на морское побережье, чтоб, воспользовавшись теплыми весенними деньками, скинуть с себя морок утомительных будней.

А уже через час в номер к нам постучали, и на пороге появился он, наш добрый ангел-хранитель, как назвал его в одном из писем Михаил Григорьевич Талалай, — синьор Роберто Касман. С тоненькой папочкой в руках, в которой, как выяснилось, хранился не только досконально составленный план нашей культурной программы, но и различные справки, буклеты, документы и распечатки по теме…

Дело в том, что еще до поездки мы с братьями, посовещавшись, решили обновить пришедшее в негодность надгробие и дистанционно заказали новую плиту, из белого мрамора, в традициях итальянских захоронений. Взамен той, что увидели в книге А. Данери, — потрескавшейся от времени и позеленевшей от долетавших сюда с моря соленых брызг. И синьор Роберто взял на себя все хлопоты по реставрации плиты. А поскольку М. Талалай не пояснил, кто есть кто на присланном им фото с кладбища, то я ошибочно приняла за синьора Роберто человека на переднем плане, который оказался всего лишь сотрудником бюро ритуальных услуг…

И вот теперь, в удивлении уставившись на гостя, и ожидая увидеть совсем другого человека, — того толстячка с седой бородой и в синей курточке со снимка, воскликнула: «Синьор Роберто! А где же Ваша борода?» Он, разумеется, ничего не понял, разобрав лишь слово «борода», и добродушно улыбнулся: «А побрился!..». И между нами тотчас установились доверительно-непринужденные отношения, словно мы знали друг друга давным-давно…