Тайны православного Херсонеса

Как известно, первым из русских городов крестился Киев. Деревянного истукана Перуна сбрасывают в Днепр принявшие в Корсуни христианство дружинники. Точно так же много веков назад египтяне погребали своего Озириса, пуская его в лодке по Нилу. Так в разыгранной Владимиром классической мистерии милосердный Христос победил кровожадного Перуна. Устанавливать же христианство во втором по значению городе Руси – Новгороде отправился Иоаким Корсунянин в сопровождении дружинников во главе с богатырем Добрыней Никитичем. Но Новгород отказался присягать новому богу и был в отместку почти дотла сожжен, а жители его большей часть зверски перебиты.

Еще один примечательный факт, когда на Руси с возвращением Владимировой дружины, появились первые каменные нательные крестики, народ стал называть их – корсунчиками (т. е. "солнечниками"). И снова вопрос почему так называли: в память ли о Корсуни, как о месте, откуда пришло на Русь христианство или же в память о родине Хорса-Солнца?

Самая большая трагедия крещения на Руси состояла в том, что при проведении "Ясно Солнышком" насильственной христианизации, русские волхвы оказались совершенно беспомощны и бессильны, к сколько-нибудь реальному сопротивлению, т. к. солнечное посвящение Владимира мгновенно возвело его в ранг первого из волхвов. А ведическая жреческая иерархия была за многие века столь закостенела, что волхвы низших степеней были обязаны без малейших рассуждений исполнять все указания волхвов высших степеней, не говоря уже об указаниях наивысшего – солнечного волхва.

Именно в этом и крылась величайшая трагедия древнерусского жречества да самой Руси. Седобородые старцы прекрасно осознавали и видели, как рушится духовный мир их пращуров, прекрасно понимали, что Владимир творит нечто страшное их пониманию бытия, но ничего в реальности поделать не могли. Безусловно, отдельные из них пытались как-то сопротивляться, особенно в вечно непокорном Новгороде и на окраинах Руси. Но единого организованного сопротивления оказано реформации так не было, да и быть не могло. Ни один волхв не мог открыто выступить против своего верховного жреца, не рискуя быть при этом, как минимум, отлученным, а т и вовсе уничтоженным физически. Нравы-то тогда были, ой, какие суровые! Да и сегодня разве может рядовой приходской батюшка выступить против своего патриарха, не рискуя потерять при этом и приход, и свой сан.

Примерно, тоже самое, кстати, произошло в конце 80-х годов ХХ века в СССР, когда низовые партийные чиновники, прекрасно видя и сознавая к чему ведет государство тогдашний генсек ЦК КПСС М.С. Горбачев, в силу пресловутой партийной дисциплины, так и не посмели открыто выступить против него. В результате чего эти "непротивленцы" отдали на заклание Западу и государство, и партию, и самих себя, повторив в общих чертах события Х-го века. Увы, но, согласно закону диалектики, исторический процесс развивается строго по спирали…

Суть же моей гипотезы такова, что, только заполучив в Херсонесе вакантный тогда титул великого солнечного волхва, Владимир и смог начать изменение русской веры. И хотя этот процесс затянулся на многие века, именно "Ясно Солнышко" сделал его легитимным, а потому и необратимым.

Возможно, что кому-то из читателей выдвинутая мной гипотеза о солнечном титуле князя Владимира покажется надуманной. Что ж, это право читателя. Что касается автора, то он всего лишь попытался логически объяснить целую цепь малопонятных, с точки зрения классической версии, нюансов крещения Владимира в Херсонесе

Глава девятая От херсонеса к Севастополю

Век мой, зверь мой, кто сумеет

Заглянуть в твои зрачки
И своею кровью склеит
Двух столетий позвонки.

О. Мандельштам

Если будете в Священном городе, пройдитесь, не торопясь по его улицам. Архитектура Севастополя необычна и неповторима. Именно она сегодня служит тем связующим звеном, которое соединило воедино два города на одной земле: старый Херсонес и новый Севастополь. Эта неповторимость внешнего облика города бросается в глаза каждому, кто приезжает сюда. Прежде всего, это сверкающие на солнце ослепительно белым инкерманским камнем дома, кварталы и целые районы. Это бесчисленное количество лестниц всех видов, буквально опоясывающих Севастополь, как трапы боевой корабль. Куда бы вы ни направились, повсюду у вас перед глазами будет история города, героическое прошлое здесь никогда и никому не дает себя забыть. Но есть еще одна особенность севастопольской архитектуры. Она не бросается в глаза, о ней догадываются немногие, но она есть!

Севастополь и сегодня затаенно, но свято хранит память о своем прародителе. Где-то в толще земли лежат в фундаментах нынешних зданий камни, вытесанные трудолюбивыми херсонеситами… Это был последний дар, казалось бы, умершего Херсонеса своему преемнику. Так тело древнего города стало телом нового, а вместе с телом в Севастополь была вдохнута и душа Корсуни – Херсонеса.