Тайны Ракушечного пляжа

Ее отвезли не в ту больницу, где она работала уборщицей. Эта другая больница находилась далеко от центра. В ее старых корпусах располагались отделения для стариков, у которых странности появились только на склоне лет, и для людей, пребывавших в таком состоянии уже достаточно долго, возможно, всю жизнь. А еще был новый высотный дом для людей помоложе, которые сошли с ума по самым разным причинам: из-за наркотиков, алкоголя, неблагополучной ситуации дома или просто ни с того ни с сего. Туда-то и попала Кристина.

Маску ей не вернули. Она лежала на кровати, прячась под желтым махровым покрывалом. Заслышав скрежет тележки с едой и почувствовав удушающий запах общепита, она прикрывала лицо рукой, делала перед глазами щель между указательным и средним пальцами и выходила в общую комнату. Когда нужно было засунуть в рот вилку, она открывала щель между безымянным пальцем и мизинцем. Если она пыталась есть прямо с тарелки, не пользуясь ножом и вилкой, еду сразу уносили.

Однажды в кафетерии для пациентов она познакомилась с мужчиной. Нести поднос к столику одной рукой было трудно. Но другую руку приходилось держать перед лицом. Мужчина просто подошел к ней, взял поднос и поставил на стол. А сам уселся напротив. Он был в джинсовом костюме, высокий и широкоплечий, со светлыми волосами и такими же светлыми усами, а его лицо имело красноватый оттенок, который мог появиться от солнца, алкоголя или какого-то лекарства. Глаза казались водянисто-голубыми. Мужчина непрерывно говорил, и это ей не мешало, хотя обычно Кристина разговоры ненавидела. Он перескакивал с темы на тему, от ассоциации к ассоциации, со скоростью несущегося по горным уступам водопада. Говорил он с финским акцентом и временами полностью переходил на финский язык. Его речь напоминала звуки природы и раздражала не больше, чем журчание воды или шум ветра. К тому же он абсолютно не нуждался в ответах.

Кристина смотрела на него, слегка раздвинув пальцы. Красноватое лицо и светло-голубые глаза казались ей красивыми. Он так и не спросил, почему она держит руку перед лицом.

Они вместе вышли в больничный парк. Был ясный сентябрьский день, и кроме них в парке почти никого не было. Тени деревьев покрывали газоны клетчатым узором.

Ему захотелось поиграть в мини-гольф. Когда надо было бить клюшкой, она убирала руку от лица. В лунки она попадала плохо, а у него это получалось ловко. Глядя на ее неуклюжие удары, он огорченно качал головой.

Потом он встал сзади, обхватил ее руками и вместе с ней взялся за клюшку. Она чувствовала прикосновения его тела. От этого возникало странное ощущение. Он поднимал ее руки и взмахивал ими, и это было его движение, а не ее. Он был намного выше, крупнее и сильнее ее. Ей казалось, будто на нее надели большую и толстую шубу.

Внезапно он умолк. Она почувствовала, как его напрягшийся член прижался к ее пояснице. Мужчина, тяжело дыша, стал тереться об нее и так сильно сжал ее руки, что она выронила клюшку. Потом он приподнял Кристину, чтобы она перестала доставать ногами до земли, и быстро понес ее через газон в заросли кипарисов. Она беспомощно висела у него в руках, словно связанная. Он бежал, а ее ноги лишь едва касались травы.

Даже если бы она боролось, у нее не было бы ни малейшего шанса. Она была маленькой и хрупкой, а он — большим и сильным. Но она не сопротивлялась. Ее словно парализовало. Не в силах пошевелиться, она лежала совершенно спокойно. Она думала о животных, которых парализует змеиным ядом, и в результате они, находясь в сознании, обречены неподвижно ждать, пока змея не съест их заживо. Глаза она прикрыла рукой, плотно стиснув пальцы, безо всяких щелочек. Он получил возможность делать с ней все, что угодно, и она явственно ощущала вырывавшийся у него изо рта шепот, странный, химический запах его дыхания и дурманящий аромат кипарисов.

Когда он ушел, она еще долго лежала и смотрела в голубое сентябрьское небо. Ее удивляло, что она все еще жива. Ведь у нее было полное впечатление, что ее съели.

После этого происшествия она перестала испытывать сострадание к животным, которых ловят и сжирают хищники. Ей казалось, что теперь она понимает, что они при этом испытывают. Осознание ужаса происходящего. Покорность. Спокойствие. Ощущение, что ты — добыча.

___

~~~

Весной 1969 года Карин и Оке Гаттманы поехали в командировку в Индию. Карин писала статьи для газеты «Дагенс Нюхетер», которые потом вышли отдельной книгой. Оке сочинял стихи, которые публиковались в различных изданиях, а позже он их доработал и составил сборник, привлекший большое внимание. Но главным результатом поездки, решающим образом сказавшимся на их дальнейшей жизни, стало появление Майи.