Читаем Тайны советского самолетостроения полностью

Тем не менее распространенное утверждение, что потери бортстрелков в разы превышали потери пилотов, не соответствует действительности. Хотя стрелки действительно получали ранения во время боевых вылетов в 2–3 раза чаще летчиков, численность погибших в целом незначительно превосходила смертность среди пилотов. К тому же во второй половине войны боевые вылеты осуществлялись при достаточном сопровождении истребителей, и штурмовики несли потери преимущественно от огня ПВО противника.

Перекомпоновка самолета в связи с введением в состав экипажа стрелка и рядом других изменений – в том числе установка мягких фибровых протектированных топливных баков и увеличение запаса топлива – вызвала изменение центровки, вследствие чего в 1944 году в войска начал поступать штурмовик с новой конфигурацией крыла, концы консолей которого были смещены назад, придавая им небольшую стреловидность по передней кромке, – эта модификация известна как Ил-2КСС («крыло со стрелкой»).

Ил-2 стал одним из самых легендарных самолетов ВВС РККА, с которым в то же время связано множество устоявшихся и не всегда соответствующих истине утверждений. Если в советское время Ил-2 безапелляционно назывался едва ли не лучшим самолетом Второй мировой войны, то позже некоторые авторы на основании высоких потерь штурмовиков делали вывод о крайне низкой их эффективности.

Термин «летающий танк», которым изначально обозначался проект и который нередко употребляется по отношению к Ил-2, на самом деле являлся сильным преувеличением. Штурмовик имел изготовленные из дерева хвостовую часть фюзеляжа и плоскости, не был неуязвимым и бронекорпус, который не выдерживал прямое попадание 20-мм авиационного снаряда и тем более снарядов зенитной артиллерии калибра 37 мм и выше. Однако в то же время он достаточно надежно прикрывал летчика и агрегаты от пулеметного огня и осколков, а при попадании под углом к плоскости брони – заставлял срикошетировать и снаряд авиапушки.

Имелись у Ила и иные недостатки. Бомбовая нагрузка 400–600 кг не превосходила – а в ряде случаев уступала – даже весу бомб, поднимаемых истребителями, не говоря о бомбардировщиках. Кроме того, прицел ПБП-1б (прицел для бомбометания и пикирования), нередко служивший причиной серьезных (вплоть до смертельных) травм при вынужденных посадках – из-за чего получил прозвище «Прибор бьет пилота 1 раз больно» – не обеспечивал точности бомбометания. Преимущественно бомбометание производилось с использованием наружного прицела ВВ-1 (визир Васильева) в сочетании с прицельными дугами, нанесенными на капот, что сами летчики иронически именовали прицеливанием «по сапогу». Впрочем, небольшая масса бомбовой нагрузки компенсировалась расширенной номенклатурой вооружения и возможностью сочетать бомбометание с применением реактивных снарядов и пушечного огня. Хотя РС также сами по себе обладали невысокой точностью, они тем не менее были достаточно эффективны при нанесении ударов по колоннам вражеской техники, позициям противника или площадным целям, таким как, например, железнодорожные узлы.

До самого конца войны штурмовики тем не менее продолжали нести значительные потери – к концу войны живучесть самолетов штурмовой авиации составляла в среднем 85–90 вылетов на потерю. При этом, однако, следует учитывать, что выполнять боевые задачи Илам приходилось в условиях противодействия отличавшейся высокой плотностью немецкой зенитной артиллерии: на километр фронта размещалось до 3–4 батарей малокалиберной (20–37 мм) зенитной артиллерии, на каждые 2 км обороны приходилась батарея среднего калибра, а кроме того, около 20 установок крупнокалиберных зенитных пулеметов на километр. По данным Управления воздушно-стрелковой службы ВВС РККА, за одну секунду нахождения над целью по штурмовику могло быть произведено до 9000 выстрелов крупнокалиберного пулемета и до 300 – малокалиберной зенитной пушки, в то время как штурмовики находились над целью до 20 минут. При этом конструкция Ила продемонстрировала значительный запас прочности – практически в каждом втором вылете самолеты получали повреждения, нередки были случаи, когда самолеты возвращались на аэродром, имея несколько десятков, а то и сотни пробоин от пуль крупнокалиберных пулеметов и снарядов.

В общей сложности выпуск Ил-2 составил более 36 тысяч самолетов. Ил-2 стал самым массовым боевым самолетом в истории авиации.

Снаряд 23-мм пушки Ил-2 мог поражать только легкобронированную технику противника, а реактивный снаряд мог поразить танк только при прямом попадании, что с учетом невысокой точности носило достаточно случайный характер. Единственным эффективным средством борьбы с танками стали кумулятивные бомбы ПТАБ 2,5–1,5[23].

Перейти на страницу:

Все книги серии 1941–1945. Великая и неизвестная война

Имя ему геноцид. Преступления гитлеровской Германии на территории Белоруссии и России
Имя ему геноцид. Преступления гитлеровской Германии на территории Белоруссии и России

История Великой Отечественной войны богата примерами самоотверженной стойкости и героизма советского народа. Однако есть в ней место и ужасным преступлениям, совершенным немецкими оккупантами на занятых ими территориях.Особенно сильно германская машина подавления и уничтожения мирного населения работала в областях современных России и Белоруссии, о чем свидетельствуют сотни официальных приказов и иных документов, щедро рассылавшихся гитлеровским айнзатцгруппам.В этой книге читатель найдет неопровержимые доказательства тех зверств, что творили фашистские каратели, войска СС и их прихвостни на оккупированных территориях, а также свидетельства мужества советских людей, сумевших выжить, выстоять и победить безжалостного врага.

Андрей Валерьевич Козлов , Константин Максимович Голод , Юрий Николаевич Арзамаскин

Военная история

Похожие книги

Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика