Тайны угрюмых сопок

Секретарь взялся за работу, начал составлять документ, а Рачковский отозвал Окулова и вывел его из управы, все поняли — хочет наедине с ним потолковать. Советнику следовало самому убедиться, что собой представляет человек, на которого он намерен оформить доверенность действовать от его имени, в состоянии ли и способен он выполнить нелёгкую предстоящую работу, не боится ли трудностей, можно ли на него положиться и намерен ли идти до конца. Спросил и о Севастьяне, хотел услышать из его уст и о нём характеристику. Рачковский был удовлетворён разговором с тамбовским мещанином. Какой теперь он тамбовский, скорее ставший олёкминским, хотя тамбовским по сословию таковым и значится — отметил для себя Кузьма Гаврилович. Будучи зажиточным, он обладал и богатым жизненным опытом, с множеством людей имел дела, а отношения складывались с каждым по-разному. Кузьма Гаврилович, наученный опытом общения, был способен по глазам, мимике, манерам и говору определить, кто пред ним: честный или хитрая личность, открыто или скрытно желает достичь своей цели.

Статский советник вернулся с Окуловым в управу и дал добро к оформлению потребного документа.

Бумажные формальности были соблюдены, и Окулов с Перваковым, расписавшись в журнале, стали обладателями доверенностей. На документах стояли даты, номера, подписи исправника и печати, а главное, прописаны тексты, поручающие им от лиц уважаемых иркутских господ совершать поиски золотоносных речек в Олёкминском округе и участвовать в их закреплении путём установки столбов, определяющих границы будущих горных работ.

— Видал, Севастьян, прямо как по твоему желанию и велению божьему свершилось — добился к чему душа тянулась, аж доверенным лицом назначен, — так отметил вслух Ряженцев, поглядывая на молодого охотника. — Что ж, удачи, может, тебе повезёт золото отыскать богатое, так Кондрата Петровича и Кузьму Гавриловича порадуешь и сам с Зиновием в стороне не останетесь.

Покинув управление, Рачковский и Трубников направились к постоялому двору, увлекая за собой Первакова и Окулова, следовало обсудить сборы предстоящего похода и узнать наконец-то про речку, название которой Севастьян скрывал. Но Окулов предложил дойти до его дома, там и обсудить всё касаемо дела.

Никто не отказался, все понимали — в постоялом дворе много любопытных глаз и ушей.

Прасковья не ожидала увидеть дома столь важных персон и поначалу растерялась, но, сообразив, что зашли вести особые разговоры, а Зиновий с порога дал знать накрыть на стол, кинулась к посуде и снадобью, захлопотала у печки.

Пока гости раздевались и определялись, где им присесть, хозяйка, словно по мановению волшебной палочки, на стол выставила солёные огурцы, горячую картошку в мундире, жаренное на сковороде мясо, хлеб, а в завершение выставила штоф водки. При появлении бутылки спиртного Трубников заметил:

— А вот это лишнее, не гулять зашли, не праздновать что-либо. Спасибо, но уж будьте любезны, хозяюшка, налейте всем ради отобедать по шкалику, а остальное убрать, в другой раз, даст Бог, повод найдётся.

Выпили, принялись за еду, и пошёл разговор.

Тема беседы пошла сама по себе. Обсуждали, что брать в дорогу, не шибко обременяя себя тяжестью, определялся перечень самого необходимого: вещи, еду, котелки, кружки и ложки, материал, чтоб укрыться в случае непогоды. Особое внимание уделили инструменту: лопаты, кирки, топоры, пилы и, конечно же, промывочные лотки^{7}, кои изготовлял из кедра поселковый мастеровой Захар Машуров, решали, на чём лучше везти груз. Рачковский и Трубников предложили на лошадях, Севастьян с Зиновием, в свою очередь, настаивали на оленях, мотивируя выносливостью животных, более приспособленных для тайги. Да, олени менее подвижны супротив коней, если несут на себе всадника, но своей неприхотливостью выигрывали.

Исключительно все расходы, связанные с экспедицией, взяли на себя Трубников с Рачковским, и это не могло быть иначе. Где ж было осилить олёкминским мужикам какие-либо затраты, к тому же в случае удачи хозяевами положения станут купец и советник, а они лишь привлечённые лица.

На Окулова и Первакова было возложено как можно быстрее определиться с надёжными помощниками, договориться с кем-либо из местных жителей взять у них в аренду или купить взрослых оленей для верховой езды и перевозки тюков с грузом. Купец и советник распорядились, чтобы муку, сахар, соль, спички и кое-какой необходимый товар закупили в лавке, на что тут же выдали деньги.

Про оружие и огнестрельные припасы ни Рачковский, ни Трубников ни разу не обмолвились, зная: доверенные лица — это опытные охотники и в тайгу без оружия соваться не будут, как и те четверо бывалых людей, что будут привлечены дополнительно.

Севастьян, как и ожидал, Сохин и Сушков, лишь узнав суть дела, согласились не мешкая, загорелись желанием и заверили: ни Севастьяна, ни знатных людей не подведут, искренне надеялись на успех предприятия.