Тайны угрюмых сопок

Окулов же тоже, чтоб не ударить в грязь лицом пред Рачковским, двух охотников подбирал тщательным образом. А знал на селе всех, а потому и не составило ему труда остановиться на Никите Роткине и Семёне Завьялове. Мужики зрелые, самостоятельные, оба семейные, у каждого по одному отпрыску.

В два дня решив все дела, на третий экспедиция в количестве восьми человек покинула Олёкминск.

Севастьян, являясь проводником, ехал на олене впереди, дорога ему была знакома, чего там, прошло немного времени, как он шёл этим путём до Хомолхо. Этой же дорогой решил пойти вновь, хотя можно было и другой. За ним двигались Трубников, Рачковский и все остальные, замыкал цепочку Окулов. Августовский день выдался солнечным, тёплым, гнус не давал покоя, если проезжали мари — жужжал пред лицом, лез в глаза, норовил найти нежное место на коже и укусить. На перевалах и каменистых пустырях ветер сдувал эту мелочь, меньший удел обитания для них были гольцы и вершины сопок.

Трубникова и Рачковского мошка не особо донимала, на их головах были надеты накомарники, предусмотрительно прихваченные с собой на всякий случай из Иркутска. Они видели, как их спутники отмахивались от назойливой мелкоты, однако при этом не обращали на них внимания — сказывалась у охотников привычка к этой таёжной твари.

На первом привале после полудня следовало передохнуть, утолить голод, дать отдых животным и возможность пощипать подножный корм.

Остановились у берега небольшого озера, заросшего со всех сторон болотной растительностью. Мошка, оставив места своих посиделок, почуяла людей и тут же закружила, изучая свои жертвы. Развели огонь, и дым от костра сразу отпугнул их.

— Ага, не нравится, вошь писклявая! — воскликнул Севастьян, подкладывая дрова в костёр и наблюдая за комарами и мошкой, вынужденно отлетевшей в сторону.

Семён Завьялов, набирая воду из озера, наступил на оказавшуюся под ногой лягушку, та, не успев и квакнуть, превратилась в лепёшку.

— Вот же окаянная, что ж притаилась, под сапог попала, — буркнул Завьялов и пнул затихшую тушку в траву.

— Ну вот, безобидную тварь сгубил, — вроде как с упрёком заметил Окулов.

— Не нарочно, зазевалась бедолага, а тут уж… — виновато ответил Семён, — крохотная животина, подлезла не вовремя.

Тут взметнулась стайка уток, перелетев низко над водой, села на другой стороне озера, недовольно крякнули и затихли.

— Может, шмальнём, да пару, а то и две вышибем, так и на огонь сразу, — оживился Семён.

— Некогда с дичью заниматься, что имеется с собой, зажуём и чаем запьём. Трогать след, до конца дня надо бы далее пройти, — не согласился Севастьян.

— Дело говоришь, щипать и потрошить утятину не ко времени, — поддакнул Окулов, доставая из мешка вяленые мясо и рыбу, сухари. — До места доберёмся, там и будем губы свежениной мазать и разносолы устраивать.

Огонь костра, что домашний уют, трещат сухие дрова, влажные ж палки шипят, подсыхают и тоже берутся пламенем. Котелок с водой закипел; настояв в нём листья брусничника, Севастьян всем налил полные кружки, первого, кого уважил, — своих благодетелей.

Для Рачковского и Трубникова глухая тайга выглядела как дремучее необозримое пространство, покрытое безмолвием с подстерегающими опасностями, они вроде притаились за каждым ветвистым деревом, густым кустарником. Но тайга и восхищала их, только здесь и вот сейчас они увидели настоящие сибирские ели и сосны, могучие разлапистые кедры и кудрявые берёзы, а сколько живности! Обширен и богат край, и нет ему цены, а если заглянуть в недра, так и там богатств немерено, трудность лишь в том, сложно обнаружить их, а отыщешь, так достать сокровища русскому мужику всегда по плечу.

Отобедав, вьюки вновь нагрузили на оленей, и путники, оседлав животных, тронулись далее, впереди виделись сопки и их склоны, поросшие завораживающей взор растительностью.

Глава 10

Сестьян вёл за сокаван увено. РечЧасоная, пилась воот мноства решек и клюА пому полводными бегами сбравала сев Олёкещё босильи бомноводную. Дапуть лепо речМолдо её исков, а ещё дачехребдащие нало речМаПаи Буихта. Как множ в тайрес поным или соным с Буихтой нанием, кото выманными эвенми и якуми: Бурихта, БольБуихта. Всяк по свому помает: кто «баная речкто «комепоразри. Но поку дидлинногих коз волось в этих менемато понее нание, наное, бливсе