Тайны великих царств. Понт, Каппадокия, Боспор

Стратеги понтийского царя Таксил и Гермократ вторглись в Пафлагонию. К войску на границу прибыл Евпатор, дабы произнести программную речь, вдохновить солдат и объяснить цели войны. Царь начал выступление, прославляя предков и восхваляя себя. Евпатор сказал, что сделал свое маленькое царство крупной державой и ни разу, командуя войсками, не потерпел поражения от римлян. Даже наоборот, бил их везде. А поражения от римских полководцев терпели его несчастливые военачальники. Затем в его речи прозвучали любимые обвинения – он обличал римлян во взяточничестве и жадности. Под гнетом этих гнусных людей, говорил царь, стонет вся Италия и Греция. О последнем договоре с римлянами Митридат сообщил, что римляне не желают оформить его письменно. А все для того, чтобы выждать момент и вновь напасть на Понтийское царство. Вину за текущую войну Митридат всецело возложил на римлян (хотя в данном случае напал первым; не будем судить базилевса строго, он верно оценивал ситуацию и всего лишь нанес упреждающий удар). Евпатор сообщил, что готов сражаться до полной победы. Для этого есть все предпосылки. Армия Понта сильна, у нее в достатке оружия и прочего снаряжения. Момент удобный. Римляне отвлечены двумя серьезными войнами. В Испании сражается Квинт Серторий. В самой Италии начался бунт (восстание Спартака).

Далее Митридат в двух словах изложил стратегический план войны.

– Римляне, – сказал он, – не обращают внимания на море, которое находится во власти пиратов. И союзников у них нет, все ненавидят.

Тут он показал на Вария и двух Луциев и прибавил:

– Разве вы не видите, что лучшие из них – враги своему отечеству и союзники нам?

Сказав так и «воспламенив свое войско», как пишет Аппиан, царь напал на Вифинию. Наместником этой свежей римской провинции был Марк Аврелий Котта. Талантливый финансист и выкачиватель денег, но в военных делах человек неопытный. Не принимая сражения, он бежал в Халкедон. Вифиния досталась Митридату без боя. Ограбленный римлянами народ с радостью перешел на сторону понтийского царя. Халкедониты остались верны римлянам. Этот город был или достаточно богат, или слишком инертен. Но скорее всего, дело в римском гарнизоне, который там засел.

Со всех сторон римляне стали перебегать в Халкедон под значки Котты. Митридат выступил, чтобы осадить город, и вскоре стал лагерем под его стенами. Начальником морских сил у Марка Аврелия Котты был некто Рутилий Нуд. Он занял укрепленные пункты на равнине перед городом морской пехотой, но был выбит оттуда и поспешно ретировался к воротам Халкедона. У ворот началась толкотня. Лучники Митридата принялись расстреливать римлян, и «ни одна стрела не пропала даром», пишет Аппиан. Стражники в панике захлопнули створки и заперли их на засов. Нуда и офицеров подняли вверх на ремнях. Остальные погибли, находясь меж врагами и друзьями. Они тщетно простирали руки и молили Митридата о пощаде, а своих – о спасении. Римляне и понтийцы оказались одинаково безжалостны. Но виноватым назначен как обычно Митридат, который не пощадил врагов, а вовсе не римляне, которые не спасли друзей.

Кстати, поступок римлян понятен. Возможно, морскую пехоту составляли греки-союзники. Тогда все логично. Римских офицеров спасли, а греков как людей второго сорта оставили подыхать. Становится ясной и безжалостность Митридата. Он расправлялся не просто с врагами, а с предателями – с греками, которые служат Риму.

Евпатор, пользуясь благоприятными обстоятельствами, в тот же день повел свои корабли в гавань Халкедона и на полной скорости атаковал заграждения в виде медных стен. Заграждения были прорваны. Понтийцы ворвались в гавань и напали на стоящие там корабли, лишенные значительной части команды (ведь морская пехота погибла в резне у ворот). Четыре корабля оказались сожжены. Еще 60 были захвачены. Котта и Нуд наблюдали за этим разгромом из-за портовых укреплений. Из римлян в этот день погибли 3000 человек, в том числе один из сенаторов, Луций Манлий (это сведения Аппиана; Плутарх называет другую цифру римских потерь: 4000 человек). Митридат в бою за гавань потерял два десятка бастарнов, которые ворвались первыми. Были и другие потери – в морском бою и во время схватки с морской пехотой. Но их нельзя назвать значительными и можно не принимать в расчет. Большая часть убитых римлян даже не участвовали в сражении: их просто перестреляли. Одновременно Митридат отправил корпус под началом стратега Гермократа для осады другого важного пункта на пути в Европу – города Кизика. Кизик оказывал помощь Халкедону и препятствовал проходу понтийских кораблей.