Тайны великих царств. Понт, Каппадокия, Боспор

Евпатор окружил город рвами, а гавань отделил двойной стеной. Он возвел много насыпей, изготовил большое число осадных машин, башен и черепах для таранов – словом, действовал в лучших традициях школы Деметрия Полиоркета.

Воины Митридата страдали, правда, от голода, но сам царь ничего не знал. Он готовился к решающему штурму. Прежде чем начать, подвез к стенам 3000 пленников из Кизика. Простирая руки, те молили сограждан сдать город. Стратег Писистрат, командовавший обороной города, приказал ответить: пускай пленные переносят трудности, раз уж оказались в лапах врага.

Митридат начал штурм с моря. Царь направил против оборонявшихся плавучую башню, которая держалась на двух кораблях. Ее удалось придвинуть к стене и перебросить трап. По нему в город ворвались несколько понтийцев. Кизикенцы сперва пришли в замешательство, но Писистрат повел их в атаку. Понтийцев удалось сбросить со стены. В башню принялись метать огненные снаряды. Штурмующим пришлось отвести ее назад.

Правда, увлекшись отражением морской атаки, кизикенцы едва не прошляпили город. Евпатор двинул посуху к стенам все осадные машины. Кизикенцы попали в тяжелое положение, атакованные сразу во многих местах. Тем не менее Писистрат проявил себя блестяще: направлял людей в самые угрожаемые пункты и всюду успевал отбить нападение. Защитники разбивали черепахи огромными камнями. Иногда петлями отклоняли удары таранов или шерстяными плетенками ослабляли их силу. Огненные метательные снаряды встречали водой (ее было в избытке – море-то рядом!) и уксусом. Словом, проявили чудеса храбрости и находчивости.

К вечеру понтийцы все-таки сожгли и пробили часть стены. Защитники города ночью заделали пролом. К утру стена вновь мешала понтийцам войти. Митридат собирался повторить приступ.

Однако внезапно налетела сильнейшая буря. Она разрушила часть инженерных машин и повалила одну осадную башню, которая, видно, была плохо сколочена. Друзья стали наперебой советовать царю снять осаду с города, который «находится под защитой богов». Аппиан пишет, что кизикенцы на радостях вылепили из хлеба корову, чтобы принести ее в жертву Зевсу – покровителю города. Однако в голодном городе отыскалось вдруг живая корова. Ее закололи, часть мяса сожгли, после чего устроили пир.

Евпатор упорно не желал уходить. Он приметил лежащую неподалеку от Кизика гору Диндим и с нее начал подкоп. Соорудил новые осадные машины, расшатал стены и башни. Но царь сражался с двумя врагами. Первый враг – это люди. Их Митридат побеждал. Второй враг – голод. Против него оказался бессилен. Понтийская кавалерия пришла в негодность. Часть солдат погибли, другие были деморализованы.

Митридату доложили, что его войска страдают от голода. Плутарх пишет, что доходило до людоедства. Тем временем Лукулл методично продолжал блокаду. Он не стремился к внешнему блеску: работал на результат и бил врага по желудку.

Попутно римский военачальник осаждал мелкие укрепленные пункты и разорял окрестности. Однажды он увел свои войска для осады одного из таких пунктов. Митридат немедленно воспользовался случаем, чтобы вывести всю конницу из-под Кизика. Ей было приказано уходить в Вифинию вместе с обозом и небоеспособными частями пехоты. Шли кружным путем – в Троаду, надеясь таким образом обмануть римлян. Дело было зимой. Уже лежал первый снег.

Узнав о бегстве противника, Лукулл вернулся со своими отрядами в лагерь после ночного марша. Дал людям отдохнуть несколько часов, а ранним морозным утром пустился в погоню. С собой полководец взял 10 когорт пехоты (6000 солдат) и всю кавалерию. Остальные продолжали сторожить Митридата.

В небе клубились тучи. Пошел снежок. Сперва небольшой, затем все сильнее и сильнее. Римляне попали в бурю. Многие выбились из сил и отстали. Сам Лукулл упорно продолжал преследование врага. Оно того стоило. Римляне настигли ничего не подозревавших понтийцев у реки Риндак, которая впадает в Пропонтиду километрах в пятидесяти восточнее Кизика. Легионеры напали на врага, разметали, устроили резню, взяли добычу и множество пленных. В условном «римском исчислении» они захватили 15 000 пленных. Римлянам достались 6000 лошадей, множество вьючного скота и верблюдов. Другая часть Митридатовой армии, под началом Метрофана и Луция Фанния, тоже пыталась прорваться, но после долгих блужданий возвратилась под Кизик. Полководцев Евпатора словно преследовал злой рок.

Хотя поражение при Риндаке преувеличено и раздуто, Митридата оно ослабило. Понтийский царь стал искать пути отступления. Он все равно бы отступил. Просто хотел разделить армию, чтобы спасти побольше людей, ведь кавалеристов трудно переправить на кораблях, да и повозки пришлось бы бросить. Поэтому царь и отделил часть войска для прорыва, который… закончился разгромом на реке Риндак.