Тайны волхвов. В поисках предания веков

По воспоминаниям Успенского, Гурджиев часто упоминал этот документ в своих группах в Санкт-Петербурге и Москве. Ему нравилось цитировать следующий стих, касающийся философской алхимии: «Следует отделять землю от огня, утонченное от грубого», в качестве основания учения, которое проповедовал он сам. Таким образом, он поистине был «человеком Возрождения», учителем в стиле Фичино и Пико делла Мирандола.

Излишне говорить, что заново открытая гермесова философия вместе со связанными с ней науками — астрологией, гаданием по числам и прорицанием — не всем пришлась по вкусу. К ней терпимо относилась церковь при папах Льве X и Клименте VII, ибо оба они были внуками Козимо Медичи и воспитанниками Флорентийской академии, но были у нее и противники. Бывший доминиканский монах и странствующий миссионер гермесового движения Джордано Бруно поступал слишком рискованно и в политическом, и в теологическом плане. Если бы он остался в Германии или Англии, где у него было множество друзей и где Реформация покончила с инквизицией, то избежал бы преследования. Однако в 1591 году он совершил фатальную ошибку, вернувшись в Италию. Через год он был брошен в тюрьму в Венеции и передан инквизиции бывшим своим сторонником, заподозрившим его в предательских контактах с Генрихом Наваррским, ставшим королем Франции, а в то время протестантом.

Католическая церковь все еще переживала унижение, вызванное Реформацией, и оказалась не в состоянии вернуть в стадо заблудшую овцу из Северной Европы. Разгром англичанами испанской Армады в 1588 году и возвышение наваррской династии во Франции означали серьезную опасность для власти папы даже в Италии. Если веком ранее Бруно посчитали бы безвредным чудаком, то теперь нравы ужесточились, и церковь перешла в оборону против всего, что могло бы еще больше подорвать ее власть. Среди инкриминировавшихся Бруно преступлений называлась и его вера в то, что христианский символ креста уходит своими корнями не к распятию Иисуса, а к гораздо более древнему символу — крукс ансата (крест с ручкой-колечком), или анху египтян. Фрэнсис Йэйтс пишет об этом, цитируя документы, связанные с венецианской инквизицией:

«Представляется весьма важным тот факт, что среди новых документов судилища имеются указания на то, что Бруно считал крест священным египетским знаком. Один его сокамерник сообщает, что он утверждал, будто крест, на котором распяли Христа, отличался от тех, что изображены на алтарях христианских храмов, поскольку эта форма действительно воспроизводило знак, изваянный на груди богини Исиды, и была «заимствована» христианами у египтян. Отвечая на вопрос инквизиторов по этому поводу, Бруно признал, что говорил о том, что крест, на котором был распят Христос, отличался по форме от того, каким его обычно «рисуют», и добавил следующее важное замечание:

«Я читал, — думаю, у Марсилио Фичино, — что достоинство и святость этого характера (караттере, под которым он подразумевал крест) гораздо древнее Воплощения Нашего Господа, что он был известен в эпоху расцвета религии египтян, примерно во времена Моисея, и что он был прикреплен к груди Серапис».

Такие идеи могли быть вознаграждены рукоплесканиями при дворе королевы Елизаветы I, когда в 1583 году Бруно посетил Англию, но не повлияли на инквизиторов. Его продержали в темнице еще девять лет, после чего 17 февраля 1600 года его сожгли в римском Кампо де Фиори на костре как еретика. Он был одним из последних гермесовых философов, открыто щеголявших своими идеями. С тех пор это движение ушло в подполье.

Люди в Англии воспринимали (как, вероятно, и она сама) «волшебную королеву» Елизавету как живое воплощение Исиды. Вокруг нее возник культ, который принял египтянство в качестве противовеса папской власти. Она признавала важность прообразов и успешно воспользовалась любовью своего народа, дабы представить себя заместительницей Девы Марии. При ее жизни искавшие вдохновения в «Герметиках» философы вроде доктора Джона Ди считали себя защищенными. После же ее смерти в 1603 году и прихода на английский престол Якова I воцарилась менее благоприятная атмосфера. Новый король относился к отвращением к астрологии и магии. Лишившийся покровительства старой королевы Ди умер в нищете в 1608 году. Его смерть обозначила окончание целой эпохи.

Но этим дело не кончилось. Король и его приверженцы, выступавшие за чистоту протестантства, свободного от какого-либо налета египтянства, поняли, что для достижения своей цели им следовало подорвать доверие к самим «Герметикам». К счастью для себя, Иаков нашел усердного сообщника в лице самого блестящего эллиниста того времени Исаака Касобона. Путем тщательного анализа оригиналов «Герметик» и их сравнения с другими греческими текстами разных эпох он смог датировать «Корпус Герметикум». Они не только не были произведениями седой древности, восходящими к домафусаиловой эпохе, но и — как он обнаружил — вполне могли быть написаны в первые века христианской эры.