Тайны Востока

Первые годы после подписания перемирия ознаменовались серьезными успехами северокорейской экономики, которая при активной поддержке СССР и Китая не только очень быстро компенсировала ущерб, нанесенный войной, но и стала стремительно продвигаться вперед.

Северная Корея чрезвычайно зависела экономически как от Советского Союза, так и от Китая. Поэтому перед Ким Ир Сеном стояла сложная задача. С одной стороны, он должен был, искусно лавируя между Москвой и Пекином, создать возможности для проведения независимого политического курса, а с другой — сделать это так, чтобы ни Москва, ни Пекин не остановили жизненно важную для КНДР экономическую и военную помощь.

Порою эта линия вызывала немалое неудовольствие и в Москве, и в Пекине, но Ким Ир Сену удавалось вести дело так, что это недовольство ни разу не приводило к прекращению экономических и военных субсидий.

Тем не менее именно краткий период прокитайской ориентации ознаменовался окончательным уничтожением последней соперничающей фракции: в конце 50-х годов Ким Ир Сен изгнал или физически уничтожил подавляющее большинство членов «советской группировки». С этого момента все высшие посты оказались в руках старых соратников Ким Ир Сена по партизанской борьбе, а сам Ким Ир Сен наконец-то обрел всю полноту власти в стране.

Упрочение режима своей единоличной власти Ким Ир Сен сопровождал интенсивной кампанией самовосхваления. С шестидесятых годов культ Ким Ир Сена в Корее приобрел невиданные формы. С особой силой восхваление «Великого Вождя, Солнца Нации, Железного Всепобеждающего Полководца, Маршала Могучей Республики, Залога Освобождения Человечества» началось с 1972 года, с наступлением его 60-летия. Ким Ир Сен стал, безусловно, самым превозносимым руководителем современного мира.

Образ жизни Ким Ир Сен существенно отличался от того, какой вели большинство диктаторов стран «третьего мира». У него, конечно, был дворец на окраине столицы, равно как и множество великолепных резиденций, но все же он часто ездил по стране.

Еще в начале шестидесятых годов, через полтора десятилетия после смерти Ким Чжон Сук, Ким Ир Сен снова вступил в брак. Его женой стала Ким Сон Э. По слухам, она была секретаршей начальника личной охраны Ким Ир Сена. Ее влияние на политическую жизнь было минимальным. Особая роль в этом отношении была уготована единственному оставшемуся в живых сыну Ким Ир Сена и Ким Чжон Сук, родившемуся в 1942 году в Хабаровске, Юрию, который получил корейское имя Ким Чен Ир.

Примерно с начала семидесятых годов у Ким Ир Сена возникла мысль сделать сына своим наследником, установив в КНДР нечто вроде монархии. С этого времени начинается стремительное продвижение Ким Чен Ира по служебной лестнице. Слабые протесты против этого, раздававшиеся в середине семидесятых годов среди высшего чиновничества, заканчивались, как и следовало ожидать, исчезновением недовольных.

В 1980 году на VI съезде коммунистической партии Ким Чен Ир был провозглашен наследником своего отца, пропаганда начала восхвалять его сверхчеловеческую мудрость с такой же силой, с какой раньше она воспевала только деяния его отца.

После смерти Ким Ир Сена в 1994 году и последовавшим за ним трехлетним трауром власть перешла к его сыну — «Любимому Руководителю, Великому Продолжателю Бессмертного Чучхейского Революционного Дела, Славе Корейской Природы, Непобедимому Вечному Вождю Ким Чен Иру». Вот только пока неизвестно, какой веры придерживается сам Ким Чен Ир…

ЗАГАДКИ АЯТОЛЛЫ ХОМЕЙНИ

Однажды в небольшой иранский городишко Кум пожаловал сам шах Ирана Мухаммед Реза с супругой. Вопреки всем традициям, шахиня вошла в мечеть с непокрытой головой, и принимавший монаршую чету аятолла Бафки сделал ей замечание, за что тут же получил от шаха удар хлыстом по лицу. Воцарилось гробовое молчание, и только какой-то молодой учитель медресе призвал Бафки дать достойный ответ своему обидчику. Шах грозно взглянул на смельчака, но ударить его не осмелился.

В 1946 году делегация из пяти мулл Кума попросила шаха принять их, однако тот согласился встретиться лишь с одним из них. Шах был очень удивлен, увидев перед собой того самого смельчака, который требовал от оскорбленного им аятоллы дать шаху достойный отпор. Но еще больше шах изумился, когда увидел, что ожидавший его в приемной молодой мулла даже и не подумал встать со своего места при его появлении. Конечно, шах был разгневан, но и на этот раз не посмел сорвать свой гнев на молодом человеке, смотревшего на него без страха своими выразительными глазами.

Подобная история произошла и в тот день, когда шах приехал с визитом к великому аятолле Боруджерди — «вождю шиитов всего мира». Сам «вождь шиитов всего мира» при появлении владыки встал и почтительно склонил голову, а находившийся рядом с ним тот самый молодой мулла и не подумал подняться. Более того, после того как шах уехал, он с упреком взглянул на Боруджерди:

— Вам не следовало вставать перед этим ничтожеством! — произнес молодой человек.