Тайны Востока

Но Голда не отчаивалась и своим энтузиазмом и энергией заражала других. Ее избрали в управляющий комитет и отправили делегатом на сионистский конвент, где она встретила Бен-Гуриона, Берта Кацнельсона, Залмана Шазара и Давида Ремеза, которые позже стали национальными лидерами. Они по очереди спали с Голдой, которая и в этом отношении оказалась весьма энергичной особой. И, забегая вперед, скажем, что после того, как она встретила в 1928 году Залмана Шазара, «дикаря с энциклопедическим умом», который стал ее наставником и любовником, они с Моррисом разъехались, хотя и не были разведены.

Шазар, блестящий оратор, со временем станет президентом Израиля, окажет на Голду наибольшее влияние и приведет ее к присяге в качестве премьер-министра в 1968 году. Ну а тогда, в тридцатых, они много ездили по миру, Шазар обещал развестись и жениться на ней, но так и не сдержал своего обещания.

После Шазара у Голди было много подобных связей, и ее завистники стали называть ее не иначе как «Меир-матрац». А она не обращала на сплетни никакого внимания и продолжала свои игры. И она знала, что делала! Давид Бен-Гурион, Давид Ремез, Берт Кацнельсон, Залман Аранн и Генри Ментор были признанными лидерами сионистского движения, и так или иначе все они помогали ей взбираться на ту самую вершину, которую она наметила себе еще совсем маленькой девочкой, когда впервые побывала на сионистских вечерах своей сестры.

Ее связь с Ремезом длилась всю их жизнь, и даже его жена была очарована ею. Ремез добился для Голды многих должностей в партии, и как признавалась Меир, был ее «компасом». Ну а сам Ремез всегда считал Меир обладательницей «огромной личной магии». Другой любовник, Кацнельсон, или, как его чаще называли, Сократ Израиля, назначил ее в тридцатые годы на первую ответственную должность — главы департамента взаимопомощи.

Меир отмечала, что Аранн внес в ее жизнь фантазию. Что же касается Ментора, очень энергичного человека и руководителя американского фонда, то он стал ее наперсником и любовником, когда она собирала деньги в Америке в тридцатые годы.

Трудно сказать, что было в ее отношениях первично: любовь или же все-таки прицел на то, что любившие ее мужчины могут сделать для осуществления ее мечты. Но несомненно то, что Голда была страстной женщиной и жила, как ей нравилось. Хотя, конечно, полностью отрывать ее чувства от реальной политической ситуации вряд ли было возможно даже ей. И далеко не случайно самой Голде принадлежит весьма многозначительная в этом отношении фраза: «Я знаю, что мои дети, когда были маленькими, много страдали по моей вине». Но иначе и не могло быть: она отдавала себя борьбе полностью и была готова пожертвовать ради идей сионизма даже интересами своей семьи.

Но все это будет позже, а пока Голда вернулась домой и начала изучать арабский и иврит. Но уже очень скоро ей пришлось переехать в Тель-Авив, поскольку взбунтовался муж, который всей душой возненавидел этот ужасный кибуц. В 1923 году у них родилась дочь Сара, а еще через три года — сын Менахем. Голда стала работать в Иерусалиме секретарем Женского трудового совета и открыла прачечную. На следующий год она стала казначеем и начала принимать участие в международных конференциях.

В 1929 году она стала делегатом Американской сионистской партии и отправилась в качестве делегата на Всемирный сионистский конгресс. Именно там она сошлась с Шазаром Залманом, с помощью которого стала секретарем Организации женщин-пионеров в США, где организовала американские отделения.

Голда уехала в Нью-Йорк и в течение двух лет разъезжала по стране. И повсюду пользовалась успехом как политик и женщина, несмотря на то, что одевалась более чем скромно и не пользовалась косметикой. Ее биограф Мартин писал: «Она была замечательной, очень хорошо выглядела, и всегда вокруг нее была некая атмосфера таинственности. Ее глаза были полны волшебства». И благодаря этим самым «полным волшебства глазам» она никогда не была одна, и ее постоянно окружало множество тайных и явных романтических поклонников.

В тридцатые годы Меир объездила весь мир как представитель Всемирной сионисткой организации и Еврейского агентства за Палестину. Она занимала множество постов, была известна как Золотая Девушка сионистского движения, и все известные люди Израиля были ее друзьями или любовниками.

В послевоенной борьбе за установление независимого еврейского государства Голда присоединилась к группе Бен-Гуриона, которая была арестована и заключена в тюрьму в самое критическое время в истории сионистского государства. Лидеры этой группы назначили Меир номинальной главой правительства.