Тайны жизни Ники Турбиной («Я не хочу расти…»)

Последующий триумф Ники случайным не был. Как оказалось, предприимчивый Евтушенко к тому времени уже давно вел подготовительную работу в Италии: начиная с декабря 1984 года, влиятельные римские, миланские и другие газеты регулярно публиковали большие статьи о Нике Турбиной, подборки ее стихов, переведенных на итальянский язык, а также фотографии юной поэтессы. Естественно, там же, в набранных огромными буквами заголовках, неизменно упоминалась фамилия Евтушенко как куратора Турбиной и его высказывания о ней; ну и, конечно, портреты поэта, который в Италии был хорошо известен.

Евтушенко просчитал все наперед: шумная реклама чудо-девочке в итальянской прессе в сочетании с его известностью и авторитетом вызвали небывалый интерес к Нике и подготовили почву для получения престижной поэтической награды, которую связывали также с именем ее куратора. О нем снова заговорили на родине.

Почти двадцать лет Евтушенко публично не произнес о Нике Турбиной ни слова. Последний раз это было в 1997 году в интервью «Московскому комсомольцу» после первого полета Ники с пятого этажа. И вдруг на посвященной ему телепередаче «Сегодня вечером», шедшей в прямом эфире 3 сентября 2016 года по Первому каналу, как гром среди ясного неба, прозвучало имя Ники Турбиной. Оператор тут же показал поэта крупным планом: губы поджаты, лицо и весь он напряжены, точно ждал подвоха. Но подвоха не было: ведущий Андрей Малахов подыграл Евтушенко, сказав: «Может, Евгению Александровичу неловко вспоминать, но семья Ники вымогала у него деньги, желая больше заработать». Сразу же некто седобородый выпалил похожее на заготовку: «Вы знаете, Евгений Александрович настолько многим помогал и участвовал в жизни очень многих поэтов, что некоторые начинают это воспринимать, как бесплатное приложение, донорство».

Расслабившись после этих слов, Евтушенко сказал: «Если говорить о том, сделал ли я ошибку, что помогал Нике, то так не считаю», – и перешел на рассказ о себе, о том, что он тоже с четырех лет начал писать стихи, прочел два из них, а потом, вспомнив, что речь шла о Нике, произнес такой монолог: «Не хочу огульно обвинять ее родителей, но вспоминаю, что когда мы ездили, например, в Италию, где нас прекрасно принимали, Ника тогда не пила совершенно, а ее бабушка все время по ночам пропадала – ходила играть в казино. Ну, это, конечно, ее дело, но все-таки нужно было за Никой больше присматривать. А потом, когда она дала интервью “Учительской газете”, в котором сказала, что я ее предал… Не понимаю, чем я предал? Понимаете, я предупреждал ее – как раз вот это было отсутствием предательства. Я разговаривал с ее родственниками и говорил, что нельзя так выкачивать из нее что-то… Но потом она уже неостановима была, вышла замуж за какого-то швейцарского врача, он был очень уже в возрасте – ну, не мне об этом говорить. Но когда начались наркотики и так далее, я не знаю, как это… Что я мог делать?»

Евгений Александрович тысячу раз прав в отношении родных Ники, оставлявших ее без внимания и выкачивавших из нее «что-то» (читай: «деньги»). А вот «швейцарский врач», алкоголь и наркотики появились в жизни Турбиной уже после того, как Евтушенко навсегда расстался с ней, о чем рассказано в части II книги.

Очень жалею, что как биограф Ники Турбиной не был приглашен на программу Малахова, где получил бы возможность задать Евтушенко мучающий меня один-единственный вопрос, о котором обещал сказать читателям в главе 2 части II книги: «Евгений Александрович, вы хоть раз усомнились в том, что автором стихов была Ника?» Ответа я не получил, так как от разговора по телефону Евтушенко ушел, едва начав его, – очевидно, знал из моих писем, чтó меня интересует. И, к сожалению, уже никогда не получу, ибо он ушел из этого мира. Но я не хочу расстаться с Евтушенко в этой книге, не сказав добрых слов в память о нем. Поэтому привожу стихотворение, написанное 11 апреля 2017 года в день, когда хоронили поэта.

На смерть поэта