Тайны Звенящих холмов

Когда большая часть дружинников выстроилась у ворот, ощетинившись в их сторону копьями, а лучники заняли башню, из избы показался Вишена в рассечённом от плеча до живота кожаном панцире, и Важда, с висящей плетью рукой, которую он бережно прижимал к бедру, блестящему от обильно льющейся крови, тяжело дыша, выговорил:

– Там был один, вроде как колдун, в чёрной коже. Хороший был воин. Клянусь Одином.

– Волха Акилу убили! – взвизгнула одна из тех женщин, которых чуть раньше вытащили из этой избы.

Она залилась непритворными слезами и вцепилась в свои нечёсаные волосы:

– Проклятье этому месту и вам всем! О, горе!

В это время Швиба закончил приготовления у ворот и приказал их открыть.

Тяжёлые воротины из тёсаных брёвен, избавленные от засова, с трудом, медленно отворились, и на двор, где на изготовку стояли бурундеи, ввалился десяток дружинников Стовова.

Их сзади теснили всадники – бурундеи в тяжёлой пластинчатой броне.

Люди князя яростно, но уже как-то обречённо отмахивались от них щитами и мечами. Крики и лязг оружия заглушили далёкий гул.

– Мечек!

– Бурундеи! Засада!

– Швиба тут!

Ёж из копий жадно впился в спины и бока не успевших даже толком развернуться к новому врагу последних воинов, обороняющих Стовграда.

Началось безжалостное истребление.

Пронзённые, посечённые тела всадники втоптали шипастыми подковами коней в чавкающую землю.

Под вой женщин, плач княжича, торжествующий рёв победителей и треск занявшейся пожаром избы и башни угрюмое утреннее небо над холмом располосовалось белыми молниями. Долгими, разлапистыми, как выкопанные корни, ослепительными.

С грохотом обрушился ливень, словно разом упали все облака.

– Детинец не жечь. Незачем самим звать Стовова на дым! – крикнул вирник. – Туши, растаскивай! А дождь своё сделает.

Всех пленных, десяток княжей челяди и мечников, а также мамок Часлава погнали тушить огонь.

Часлава завернули в войлочную попону от утреннего ветра и дождя и оставили с Псоем.

Рагдай все ещё стоял так, как его застала гроза, опёршись на меч, задрав лицо в небо, окружённый своими спутниками.

Верник, расшатывая, вытаскивал стрелу, застрявшую не особенно глубоко в ноге.

Вишена с сожалением осматривал зазубренное лезвие меча и повреждённую крыжу.

Искусеви и Эйнар спорили о преимуществе кистеня над булавой.

– Нужно уходить отсюда, Рагдай, пока нас не обложил Стовов, – сказал подошедший Швиба.

Его сопровождал Мечек, ведущий под уздцы свою взмыленную лошадь.

Он кивнул;

– Если нас тут запрут, то мы не сможем выполнить указа Матери Матерей.

– Это ясно, как свет Железного Колеса, клянусь Одином, – пожал плечами Эйнар, отвлекаясь от спора. – Соберём добычу и уйдём.

– Тут нет никакой добычи, варяг. Кроме разбитых горшков и ношеных зипунов, – хрипло сказал Мечек. – Возьмём оружие, этих четырёх коней и княжича. Остальных перережем.

– Я не по доброй воле у князя, пощади, бурундеин! – завопил один из пленных, выползая на коленях из сумерек и тыкаясь лбом в колени Швибы. – За выкуп пошёл, виру платить за княжеского лося, клянусь Даждьбогом и Отцом-Беркутом! Рабом твоим буду, я кузнечное дело знаю!

Швиба мрачно смотрел на потное от страха лицо черемиса, на вывалянную в грязи бороду.

Мечек удовлетворённо хмыкнул, когда увидел, что вирник кладёт руку на рукоять меча и тянет его из ножен.

– Перережем, не тащить же их с собой.

– Отправь их ладьёй к Игочеву, Швиба, – неожиданно вмешался Рагдай. – Ты сможешь их продать арабам или дакам. Зачем попусту портить люд? А в Игочев всё равно надо слать ладью, чтоб просить у Водополка ещё людей.

– Это почему? – Швиба откровенно удивился, даже перестал пинать коленом рыдающего черемиса. – Как так?

– В Тёмную Землю можно просто войти, но никогда нельзя просто выйти. Боюсь, вирник, тебя будут преследовать до самого Игочева, так что свежая застава у Стохода очень пригодится.

– Никто не посмеет напасть на людей Водополка. Со стреблянами союз, а Стовова мы обойдём волчьими тропами. Его тяжёлым всадникам нас не достать. А простую челядь мы потопчем. – Швиба ловко повёл рукой вокруг себя, остановив растопыренные пальцы на трупах у воротной башни.

– Тут теперь много разных стреблян. Претич, быть может Третник. Оря и его брат. С кем у тебя союз, Швиба?

– Какой-то стреблянский кудесник будет указывать воину, как поступать с его добычей и куда идти. У нас есть свои волхи, которые говорят, как быть, – фыркнул Мечек, сдвигая брови.

Вишена и Верник после этих слов несколько выдвинулись вперед, заходя Мечеку за спину, а Рагдай с непонятной веселостью в глазах уставился на Швибу.

– Это наша добыча, и мы… – продолжил было Мечек, но вирник вдруг развернулся к нему и рявкнул:

– Всех колченогих в ладью! Пойдёшь с ними к Игочеву, донесёшь всё Водополку и приведёшь три десятка всадников к Стоходу. Ступай.

– Да хранят тебя боги, вирник! – заголосил черемис, вскакивая на ноги, чтоб бежать, сообщить своим соратникам радостную весть о великодушном бурундее и мудром кудеснике.

– Эти черемисы такие слизняки, мы с ними просто совладаем, – глядя ему вслед, улыбнулся Эйнар.