Тайны Звенящих холмов

– Да. Особенно некоторые их волхи, – ответил Вишена, показывая Эйнару на свой рассечённый панцирь. – Нам придётся идти тайно. Пустить впереди сторожу и слухачей. По железному лязгу и чесночному запаху мы должны находить их раньше, чем они нас. Клянусь Фрейром-заступником, предстоит тяжёлый поход. – Варяг утёр рукавом лоб, снимая дождевые капли, скопившиеся в бровях и лезущие в глаза, и махнул рукой Псою: – Веди сюда княжича.

Мальчик, похожий на птенца сойки, выпавшего из гнезда, тоскливо глядел, как гонят из детинца его людей, как оборачиваются к нему простоволосые мамки, как их толкают древками копий и от этого под мокрыми, прилипающими рубахами плескаются их обвислые груди.

– Ты поедешь с нами, княжич, и не попытаешься убегать, – присел рядом с ним на корточки Рагдай.

Часлав кивнул, заглядывая на самое дно глаз кудесника, не понимая, бояться ли ему этого человека в кольчуге воина и с волховской бляхой на груди или кинуться ему на шею, ища защиты.

– Мы отпустим тебя, как только убедимся, что твой отец нам не препятствует. – Рагдай потеребил мальчика по взъерошенным волосам.

– И когда Стовов заплатит хороший выкуп, – буркнул Швиба и добавил, обращаясь к Псою: – Отвечаешь за него животом своим. Коли увидишь, что дело плохо, режь горло.

– Не тревожься, воевода. Сделаю всё, как говоришь, – ответил Псой, вынимая из-за пояса широкий и загнутый остриём подсайдашный нож и зачем-то показывая его остальным.

Когда унялся дождь, а багровый щит солнца узким навершием показался над облаками, стремительно мчащимися на юго-восток, бурундеи выступили в сторону Волзева капища, намереваясь обогнуть его и подойти к Медведь-горе с запада не позднее следующего утра.

Шли звериной стёжкой, подвязав конские копыта войлочными мешочками, выслав вперёд шестерых пешцев во главе с опытным Важдой.

Всадники двигались плотной вереницей, корпус в корпус, и со стороны отряд мог показаться многоголовой стоногой ящерицей, утыканной стальными шипами, поблёскивающей металлической чешуёй.

Эта ящерица прихотливо извивалась между стволами, шуршала о листву, потрескивала хворостом и подрагивая замирала, когда слышала впереди предупредительное мявканье рыси.

Благополучно миновав две волчьи ямы и несколько старых, потерявших скрытность силков, спокойно пересёкши заросшую репьем поляну, где у белоснежного лосиного скелета стежка раздваивалась, дружинники обмякли, задремали в сёдлах, доверившись своим коням. Чтобы окончательно не заснуть, многие жевали сухой подорожник, поплевывая жёлтой горечью через плечо. Швиба что-то мычал – то ли пел, то ли творил наговор.

Вишена сосредоточенно увёртывался головой от упругих потревоженных ветвей.

Рагдай высматривал по пути какую-то редкую траву.

Псой старательно придерживал на холке коня княжича, не выпуская из рук нож.

Только однажды отряд остановился надолго, когда Важда осматривал месиво, оставленное на земле подкованными копытами, пересекающее тропу, и потом надолго ушёл вперёд один.

Вернувшись, он сообщил, что видел следы совсем недавней стычки, подрубленную зелень, вытоптанную, забрызганную кровью траву, несколько подкопанных лисицами свежих могил, неподобранные стрелы, куски красных щитов.

Всех оставшихся пешцев после этого Швиба рассредоточил в боковые и хвостовые дозоры, а всадникам было велено навесить на руки щиты и высвободить луки.

Один из этих парных дозоров вскоре, не подав сигнала, исчез, как сквозь землю провалился.

– Взяли наших языков под пытку, точно! – огорчился Швиба, и многие вздрогнули, словно это было первое сказанное во весь голос под небом. – К полудню весь лес будет знать, что бурундеи идут к Медведь-горе. Всем идти плотно, подмётки с подков снять, чтобы не скользили в бою! Таиться больше нечего! Всех пешцев на круп, и живо теперь.

Ящерица стала ежом, покатившимся неудержимо, шумно, раздольно, будто валун под гору.

И никого не удивила теперь перекличка стреблянских дозорных, уходящих вдаль, как эхо, и свежая засека на пути и стук топоров, спешно готовящих новую засеку.

– Оря! Оря! – крикнул Верник, когда эта засека возникла впереди, но в ответ свистнули стрелы, и передний всадник мешком свалился в чертополох.

– Водополк и Доля! – Клич бурундеев смешался со звуком рога и свистом спускаемых тетив.

– Швиба, стой! Обойдём стороной! – пытался нагнать вирника Эйнар. – Там впереди слышится недобрый звук! Там их больше, чем ты думаешь! – Но ему удалось только дотронуться до следа от развевающегося плаща воеводы.

Швиба был впереди своих воинов, из которых многие падали вместе с лошадьми, в колдобинах вскакивали, бежали, разметая заросли, лезли на засеку, меж сучьев, ловко подрубленных навстречу в виде кольев, прикрываясь от стрел и сулиц.

Десяток стреблян, сплошь молодь, неохотно отступили, оставив на земле одного из своих, застигнутого Важдой, скрытно обошедшего засеку. Он забился в нагромождение стволов и сучьев, но там его достала острога, как рыбу на отмели.

– Следом, все следом! – озарило лесное эхо крик Швибы. – Водополк и Доля!