Тайные хроники герцога Э

Путь в деревню был долог и горек: вместе с великанами погибли те копейщики и лучники, что не успели пробиться к выходу. Звук горна призвал их покинуть ущелье, но не у всех получилось быстро справиться со сложной задачей – бежать к выходу в густом тумане и под ногам великанов.

Никто не ожидал, что из прорыва выйдут столь огромные существа. Никогда прежде таких тварей не встречалось. Серокожих монстров насчитали около дюжины, и все как один нашли могилу под вековыми льдами, которые обрушили с помощью магии обережники.

– Однако заставила ты герцога поволноваться, – я нашла своего осла и вынуждена была слушать ворчание Ферда. Мы опять ехали последними. – Он как увидел, что ты с нами не вышла, сразу кинулся назад. Казалось, не успеет.

– Успел, – выдохнула я, боясь поднять глаза.

– Не передумала бежать? – истопник понизил голос. – Любит он тебя и ни за что не отпустит. С такими чувствами выковыряет из–под земли.

– Я спрячусь. У меня есть где спрятаться, – мое лицо пылало.

– Ну смотри, девка, я предупредил.

Несмотря на усталость, в развалинах замка решили не останавливаться. Дорога домой манила и поторапливала.

К деревне подъезжали в полном молчании – горнист погиб, горн лежал где–то на дне ущелья. Думали, навстречу выйдет толпа обозных, наш растянувшийся строй невозможно было не заметить, однако деревня ответила тишиной. Ни над одним из домов не курился дымок и не горели в окнах лампы, хотя на горы опустился сумрак.

– Неладно что–то, – приподнялся на стременах Ферд.

– Я сейчас узнаю, – его помощник, стегнув лошадку, погнал вперед.

Копейщики тоже заволновались, проводили всадника завистливыми взглядами.

Пока хвост змеи, в которую превратилась армия, дотащился до реки, все уже знали, что в деревне нет ни единой живой души. В доме старосты нашли несколько обескровленных трупов, а чуть погодя в местном храме еще с сотню, в числе коих опознали и обозных. Куда делись остальные никто не знал. В загоне так и стояли обозные лошади, а в котлах застыла коркой подгоревшая еда – кухарки готовились к встрече армии.

– Кроволаки! – выдохнул Ферд, повторяя слова, принесенные его помощником. Голову того кровопийцы, что доставили из Зохана обережники, нигде не нашли.

Герцог принял решение в деревне не ночевать, двинуться к обрыву, чтобы сделать мост преградой между армией и кроволаками, сколько бы их ни было. Переправу защищать проще, чем ожидать нападения, не имея возможности укрыться: домов для всех воинов не хватило бы.

Разобрав оставленные телеги, погрузив на них уставших копейщиков и лучников, погнали галопом к мосту. Пока запрягали, мне удалось улучить минутку и под наблюдением одного из медведей забежать в свою комнату, чтобы вытащить из–под матраса оставленный там конверт с хрониками.

Когда проезжали холм с застывшей под ним сожженной деревней, я поежилась от страха. Накатило воспоминание, как жутко вынырнул из темноты увох.

– Милый, возьми меня с собой! – из ночи выступила женщина. От неожиданности лошадь истопника поднялась на дыбы, и он едва удержался в седле. – Мне здесь холодно…

– Гоната?!

Заминка стоила Ферду жизни. Обозная девка вдруг нечеловечески ловко запрыгнула на круп коня и вцепилась истопнику в волосы. С невероятной силой она оттянула его голову назад и вгрызлась в горло. Я завизжала диким голосом. Все произошло так быстро, что даже обережник, что следовал за нами в десяти шагах, не успел подлететь.

Следующим мертвецом сделался помощник истопника – казалось, вампир, напавший на него, соткался из воздуха. В панике я попыталась развернуть осла, но на меня тоже напали. Велосипедный шлем, который я еще в деревне плотно застегнула под подбородком, помешал вцепиться в волосы. Меня стащили с осла за кучу тряпья, в которую я была облачена, но она же не позволила кроволаку добраться до моей плоти.

– Замри, – рявкнул герцог, и мне в лицо хлынула дурно пахнущая кровь. Рядом со мной вертелась юлой голова, а тяжелое тело кроволака намертво придавило к земле.

Я не видела, как обережники и подоспевшие рыцари расправились с тварями: кровь покусившейся на меня была настолько ядовита, что глаза моментально заплыли, но крики боли, стоны и звон мечей навевали еще больший ужас. Я забилась под моего меланхоличного осла и молила бога, чтобы остаться живой.

Позже, когда мы с потерями отошли к мосту (герцог выковырял меня из–под осла за шкирку и посадил впереди себя), мне принесли воды, чтобы умыться, но глаза так и не открылись.

– Нужно время, – я узнала голос Збигува. – Через пару дней зрение восстановится.

Я вцепилась ему в руку, боясь, что меня оставят одну – герцогу явно было не до хрониста, я слышала, как он отдает распоряжения.

– Скажите, как такое возможно, чтобы Гоната сделалась кроволаком? Или она всегда им была?