Тайные страсти. Книга 2

И тут Пача вдруг произнесла какую-то фразу, но сделала это так тихо, что Мартин подумал, что ослышался.

– Что ты сказала? – нерешительно переспросил он.

И Пача вновь повторила эту же фразу, отвернувшись в сторону и краснея до корней волос.

– Я люблю тебя…

Мартин смотрел на неё ничего не понимающим взором и не знал, что сказать. Как странно! – ведь они виделись так редко и, он всегда обращался с ней так, как с любой несовершеннолетней девчонкой, чьи чувства нельзя принимать всерьёз, поскольку – и он сам придумал это сравнение – они похожи на детские молочные зубы, которые являются лишь временными и непрочными; и потом, по мере взросления, исчезают и заменяются другими, взрослыми чувствами. И что ему делать с этим неожиданным девичьим признанием, когда он сам сейчас сходит с ума от горя и отчаяния?

– Но как же Рикардо? – не найдя ничего лучшего, спросил он. – Ведь ты же сама рассказывала о том, на какие опасные авантюры он ради тебя пускался. Неужели ты бросишь его в тот момент, когда он оказался в тюрьме?

– А что мне прикажешь делать? – зло огрызнулась Пача, и Мартин непроизвольно отметил про себя резкие перепады её настроения. – Обвенчаться с ним в тюремной церкви? Пообещать ждать и хранить верность до тех пор, пока он не освободится? Но ведь я его всё равно не полюблю!

– А как же раньше?

– Да и раньше не любила. Что могут значить несколько детских поцелуев?…

– Для него они значили слишком много!

– Если ты будешь говорить со мной как отец, то я тебя возненавижу! – решительно заявила Пача и поднялась с места.

– А чего ты от меня ждала? – устало спросил Мартин.

– Хотя бы того, что ты меня поцелуешь! – и он даже не успел опомниться, как она мгновенно склонилась над ним и не слишком-то умело прижалась губами к его губам. Через секунду она уже быстро шла по дорожке, а Мартин растерянно смотрел ей вслед. «Надо будет позвонить Себастьяну и всё ему рассказать, – вспомнив про историю с Рикардо, подумал он. – Теперь, наконец, понятно, почему Мария Алехандра так упорно подозревала его племянника»

Вспоминая те чувства, которые она испытала под дулом собственного пистолета, Мария Алехандра с удивлением не обнаружила в них никакого страха. А ведь её держали на мушке первый раз в жизни! Может быть, она просто не успела поверить в серьёзность угрожающего тона Лану, а, может быть, всё дело в том, что сумела заметить тот мимолётный взгляд, который он с вожделением бросил на неё, и тут же перевёл его на постель.

В любом случае, всё закончилось достаточно странно – он вдруг галантно поклонился, вышел из спальни, и через несколько минут она услышала, как за ним захлопнулась входная дверь. Когда она бросилась вниз, то с удивлением обнаружила собственный пистолет, лежавший на полированной поверхности журнального столика. Нет, всё-таки, это было более, чем странно!

Тем не менее, она немедленно набрала телефон лейтенанта Маркеса и попросила его срочно приехать. Через полчаса полицейский уже был у неё и, узнав обо всём произошедшем – а на этот раз Мария Алехандра рассказала всё от начала и до конца, ничего не скрывая – нахмурился.

– Вы допустили серьёзную оплошность, сеньора, – мрачно сказал он, глядя на неё, – и, тем самым не только затруднили работу полиции, но и подвергали страшной опасности собственную жизнь. Этот Лану или Дешан разыскивается уже, как минимум за два убийства – одно, совершённое в Париже, второе – в Боготе. И я просто не могу объяснить тот факт, что он оставил вас в живых!

– Простите, лейтенант, – быстро произнесла Мария Алехандра, – но не могли бы вы рассказать об этом поподробнее. Я имею в виду то, в чём подозревается месье Лану.

– А почему вас это интересует? Вы опять от меня что-то скрываете?

– Нет, клянусь девой Марией, нет, – как можно более искренне, сказала она. – Но… короче, что это за убийство в Париже?

– Его отец, Жак-Луи Дешан был найден мёртвым в одном из автомобилей, припаркованных на автостоянке аэропорта Орли. У французской полиции есть все основания подозревать в этом убийстве сына, тем более, что в тот день его видели в аэропорту в обществе трёх женщин и одного мужчины.

– О, Боже! – только и вздохнула Мария Алехандра и, заметив вопросительный взгляд лейтенанта, пояснила. – Это была я с мужем и дочерью! Он организовал наш отлёт и провожал до самого конца…

– А кем была эта третья женщина? Она – француженка?

– Нет, колумбийка. Это была Альсира!

– Тогда всё ясно. Она давно известна полиции, как содержательница публичного дома и торговка наркотиками, – лейтенант Маркес в очередной раз укоризненно посмотрел на Марию Алехандру. – В хорошей же компании вы проводили время в Париже!

Мария Алехандра густо покраснела.

– Скажите, а месье Дешан-старший тоже замешан в каких-то тёмных делах? – неуверенно спросила она, вспоминая старого француза, который так понравился ей при первом знакомстве, и в котором она так разочаровалась позже.

– Скорее всего, нет, – холодно ответил Маркес. – Во всяком случае, у французской полиции он вне подозрений.