Тайные страсти. Книга 2

Разговор между двоюродными сёстрами происходил в их бывшей комнате дома Эстевеса, которую теперь занимала одна Пача, поскольку Алехандра жила у матери. И, разумеется, что говорили они о Рикардо. Фернандо собрался навестить в тюрьме своего лучшего друга и, понимая состояние Рикардо, попросил Алехандру уговорить Пачу пойти с ними. Алехандра, конечно же, согласилась, и теперь просто выходила из себя, столкнувшись с неожиданным сопротивлением сестры. А, Паче, и самой было бы трудно объяснить причины своего отказа, поскольку она никак не могла разобраться в собственных чувствах. Однако, когда человек чувствует себя в чём-то виноватым, то чем настойчивее от него требуют совершить благородный поступок и искупить свою провинность, тем упрямее он отказывается сделать то, что в другом состоянии и сам бы охотно совершил. И Пача, невольно попала именно в эту ловушку – в глубине души она чувствовала свою вину и, когда угрызения совести стали бы совсем нестерпимыми, решилась бы и на гораздо большее. Но когда Алехандра вот так, в лоб, требовала от неё принять покаянный вид и отправиться утешать Рикардо, она, неожиданно для самой себя, взбунтовалась.

– Но что тебе мешает? – продолжала допрашивать Алехандра. – Почему не сейчас, почему потом?

– Да потому, – вдруг нашлась Пача, – что его, возможно, скоро оправдают и выпустят, и тогда я окажусь в глупом положении.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что, навещая его в тюрьме, я дам ему повод думать, что он мне не совсем безразличен. Поэтому, когда он окажется на свободе, то, чего доброго, ещё потребует, чтобы я выходила за него замуж.

– А почему бы и нет?

– Да потому, что я его не люблю!

– Пача!

– Ну что – Пача? Да, я люблю Мартина и не стесняюсь в этом признаться. Что тут плохого?

Алехандра уже в который раз почувствовала, что не понимает свою сестру и лучшую подругу.

– Ты когда-то уже влюблялась в Себастьяна, – задумчиво заговорила она. – И мне казалось, что все эти глупости уже давно позади… Ведь Мартин тебя намного старше.

Пача разозлилась до такой степени, что покраснела.

– Ты сама сейчас говорить глупости, – решительно заявила она. – Предпочитать своим ровесникам взрослых мужчин – что же тут глупого или странного? Да во всех учебниках секса пишут о том, что девушки взрослеют и созревают раньше, чем юноши, а потому это вполне естественно.

– Ты рассуждаешь как шлюха! – взбесилась Алехандра.

– Кто – я? И это говоришь мне ты, беременная от одного и живущая с другим?

Алехандра, сделав злое лицо, коротко и звонко влепила ей пощечину.

– Твоё счастье, что ты беременна, – зло выкрикнула Пача, схватившись за щёку. – А то бы я тебе показала.

– Да уж, от тебя теперь всего можно ожидать, – огрызнулась Алехандра, уже жалея о своей внезапной вспышке. – Я тебя последний раз спрашиваю – ты идёшь или нет?

– Нет, – коротко ответила Пача, отворачиваясь в сторону, словно боясь получить ещё одну пощёчину.

– Ну и чёрт с тобой! – решительно заявила Алехандра. – Ты ещё сама об этом пожалеешь!

– Пока я жалею о том, что у меня такая сестра!

Алехандра задохнулась от возмущения и, не найдя что сказать, выскочила из комнаты, изо всех сил хлопнув дверью.

– Я тоже этого не понимаю, – коротко заметил Фернандо, когда она пересказала ему весь этот бурный разговор. – Но, ничего не поделаешь, придётся ехать одним. В конце концов, мы чего-нибудь придумаем – скажем, что она больна, например.

Алехандра кивнула, мысленно обругав Пачу последними словами. Она и сама теперь чувствовала себя виноватой перед Рикардо, и это чувство только усилилось, когда они увидели его по ту сторону решётки в зале для свиданий. Рикардо выглядел откровенно плохо – он был бледен, жалок и уныл. И первый же его взгляд, который он бросил на Фернандо и Алехандру, всё ей объяснил – он ждал, что они придут не одни!

– Привет, старик, – с нарочитой бодростью приветствовал его Фернандо. – В таком интерьере ты смотришься как молодой Аль Капоне. Скоро мы подкупим охрану и организуем тебе шикарный побег. Ты только представь себе заголовки газет – «Самый опасный молодой преступник снова на свободе»!

– Здравстуй, Рикардо, – чуть смущённо и тихо сказала Алехандра, когда Фернандо, наконец, исчерпал запасы своего остроумия. – Пача не смогла придти, потому что у неё жуткая температура. Но она просила передать, что навестит тебя, как только встанет на ноги.

– Это правда? – так же тихо спросил Рикардо, и она кивнула, отводя глаза и проклиная себя за то, что не умеет лгать.

– Да, правда.

– Конечно, правда, старик, – вновь вмешался Фернандо, чувствуя смущение девушки, – а пока мы принесли тебе кучу бананов и ананасов, которых хватило бы на целую стаю обезьян. Лопай и не забывай выбрасывать шкурки в окно, делая на них надписи в духе Железной Маски.

– Я предпочёл бы пиво, – сказал Рикардо и впервые за весь разговор слабо улыбнулся. – Но, к сожалению, алкогольные напитки запрещены.

– Ничего, ничего, – ободрил его Фернандо, – как только ты выберешься из этой мышеловки, мы наберём столько пива, что Колумбии придётся срочно увеличивать импортные квоты…

– Если я только выберусь…