Тайный дневник Верити

– Тогда оставайся здесь, пока аванс не поступит на счет. Ждать придется недели две, не больше.

Он осматривает кабинет и видит, как много я не сделала с тех пор, как вчера приехала.

– Мы не против. Ты совсем не помешаешь.

Качаю головой, но он перебивает меня.

– Лоуэн. Ты согласилась на непростую работу. И лучше ты потратишь здесь много времени на подготовку, чем вернешься завтра в Нью-Йорк и поймешь, что нужно было остаться подольше.

Мне действительно нужно больше времени. Но две недели в этом доме? С женщиной, которая меня пугает, с рукописью, которую мне читать не следует, и мужчиной, про которого я знаю слишком много интимных подробностей?

Не самая лучшая идея.

Снова начинаю мотать головой, но он поднимает руку.

– Хватит деликатности. Хватит смущения. Просто скажи «хорошо».

Смотрю на коробки, выстроившиеся вдоль стены у него за спиной. Коробки, к которым я еще не прикасалась. А потом думаю, что если я проведу здесь две недели, у меня будет время прочитать каждую ее опубликованную книгу, сделать по ним заметки и, возможно, – набросать план трех новых.

Вздыхаю и с некоторым облегчением уступаю.

– Хорошо.

Он улыбается, потом встает и идет к двери.

– Спасибо, – добавляю я.

Джереми поворачивается ко мне. И я жалею, что не дала ему просто уйти – могу поклясться, я вижу на его лице следы сожаления. Он открывает рот, словно хочет сказать «Не за что!» или «Без проблем». Но потом просто закрывает рот, выдавливает улыбку и уходит прочь, закрыв за собой дверь.

* * *

Днем Джереми сказал мне, что я должна выйти на улицу, прежде чем солнце скроется за горами. «Ты поймешь, почему Верити хотела иметь беспрепятственный обзор из своего кабинета».

Я захватила на заднюю веранду одну из ее книг, чтобы почитать. Там стоит около десятка стульев, и я выбираю место за уличным столиком. Джереми и Крю внизу, у воды, снимают старые доски с причала. Очень милое зрелище – Джереми передает деревяшки Крю. Тот складывает их в большую кучу, а потом берет у отца новые. Джереми каждый раз приходится его ждать, потому что Крю относит их дольше, чем Джереми отрывает новые. Доказательство родительского терпения.

Он немного напоминает мне моего отца. Папа умер, когда мне было девять, но кажется, я никогда не видела его сердитым. Даже на мою мать, с ее ехидными замечаниями и взрывным характером. Хотя иногда меня это возмущало. Я воспринимала его терпение как слабость, когда дело касалось ее.

Продолжаю наблюдать за Крю и Джереми между попытками закончить главу. Но соображать становится трудновато, потому что несколько минут назад Джереми снял рубашку, и хотя я уже видела его без рубашки, я никогда не видела его без майки. После двух часов работы у причала его кожа взмокла от пота. Когда он бьет по дереву молотком, у него на спине напрягаются мускулы, и я сразу вспоминаю последнюю главу Верити. Там было столько интимных деталей об их сексуальной жизни, которая, судя по прочитанному, была очень активной. Куда более активной, чем в любых моих отношениях.

Теперь мне тяжело смотреть на него и не думать о сексе. Нельзя сказать, что я хочу заняться с ним сексом. И нельзя сказать, что не хочу. Просто как писатель я знаю, что он стал вдохновением для нескольких персонажей книг Верити. И возникает вопрос, следует ли мне вдохновляться им для оставшейся части цикла. То есть… Это не худший вариант. Заставить себя встать на место Верити и представлять Джереми во время работы ближайшие двадцать четыре месяца.

Хлопает дверь, и я отрываю от Джереми взгляд. На веранде стоит Эйприл и смотрит на меня. Ее глаза следуют за мои взглядом и снова возвращаются ко мне. Она видела. Видела, как я рассматриваю нового босса. Какой стыд.

Как долго она наблюдала, пока я на него пялилась? Мне хочется спрятать за книгой лицо, но вместо этого я улыбаюсь, будто не сделала ничего дурного. Ведь я и не сделала.

– Я уезжаю, – говорит Эйприл. – Я уложила Верити в кровать и включила ей телевизор. Она поужинала и приняла таблетки, если он вдруг спросит.

Не знаю, зачем она это мне рассказывает, ведь я посторонний человек.

– Хорошо. Доброго вечера.

Она не желает мне доброго вечера в ответ. Возвращается в дом и снова закрывает за собой дверь. Минуту спустя я слышу гудение мотора ее машины – она выезжает на дорогу и исчезает среди деревьев. Снова наблюдаю за Джереми и Крю, Джереми отрывает очередную деревяшку.

Крю смотрит на меня, стоя возле кучи дерева с разобранного рыбацкого причала. Улыбается и машет рукой. Поднимаю руку, чтобы помахать в ответ, но сжимаю пальцы в мягкий кулак, когда понимаю, что Крю машет не мне. Он смотрит куда-то над моей головой, вправо.

Он смотрит на окно спальни Верити.