Тайный дневник Верити

– Да. Было тяжело, но у меня хорошо получалось, – он включает аквариум в розетку, чтобы проверить, работает ли подсветка. – Когда Верити написала первую книгу, мы оба воспринимали это скорее как хобби, чем как настоящую карьеру. Когда книгу удалось продать, мы по-прежнему относились к этому не слишком серьезно. Но потом о ней заговорили, продавалось все больше книг. Через несколько лет мои заработки начали смотреться на фоне ее доходов просто трогательно, – он смеется, словно это воспоминание ему приятно. – К моменту, когда она забеременела Крю, мы оба понимали, что я работаю только ради работы. Мой доход никак не влиял на наш уровень жизни. И это был единственный выход. Мне пришлось оставить работу, она требовала слишком много времени.

Он выключает в аквариуме свет, и в этот момент раздается хлопок. Единственная в подвале лампочка отключается.

Наступает абсолютная темнота. Я знаю, он прямо передо мной, но больше его не вижу. Пульс ускоряется, и я чувствую на руке его пальцы.

– Вот, – говорит он и подносит мою руку к своему плечу. – Видимо, сработал предохранитель. Иди за мной, а когда доберемся до верха, просто обойдешь меня и откроешь дверь.

Я чувствую, как напрягаются его мышцы, когда он поднимает аквариум. Держа руку на плече, следую за ним к лестнице. Он шагает медленно – вероятно, ради меня. Потом он останавливается и прижимается спиной к стене. Я протискиваюсь мимо него и на ощупь нахожу ручку. Открываю дверь, и внутрь проникает поток света.

Джереми выходит первый, и как только он освобождает мне путь, я так быстро закрываю дверь, что она хлопает. Он смеется, когда я порывисто выдыхаю.

– Не любительница подвалов, верно?

Качаю головой.

– Не любительница темных подвалов.

Джереми ставит аквариум на кухонный стол и снова осматривает.

– Сколько пыли. Ты не против, если я вымою его в твоей ванной? Будет проще, чем в раковине.

Качаю головой.

– Конечно, нет.

Джереми несет аквариум в ванную. Мне хочется пойти следом и помочь, но я сдерживаюсь. Я возвращаюсь в кабинет и изо всех сил стараюсь сосредоточиться на серии, над которой должна работать. Мысли о Верити продолжают отвлекать меня – так происходит каждый раз, когда я читаю главу ее автобиографии. Но я не могу перестать ее читать. Словно произошло крушение поезда, а Джереми даже не понимает, насколько его искорежило.

Предпочитаю не читать дальше, а продолжить работу над циклом, но успеваю сделать очень мало к тому моменту, как Джереми освобождает ванную. Решаю, что на сегодня хватит, и иду в спальню.

Умывшись и почистив зубы, смотрю на футболки, которые я повесила в шкафу. Мне не хочется надевать их, и я начинаю просматривать вещи Джереми. Рубашка, которую он мне одолжил, хранила его запах весь день. Наконец я натыкаюсь на футболку, достаточно мягкую, чтобы в ней спать. Слева на груди маленькая надпись: «Недвижимость Кроуфорда».

Натягиваю футболку и бреду к кровати. Прежде чем залезть в нее, обращаю внимание на следы зубов на передней спинке. Подхожу ближе и провожу по ним пальцем.

Потом обращаю внимание, что укусов несколько. Верити кусала спинку в пяти или шести местах, но некоторые следы почти незаметны.

Залезаю на кровать и встаю на колени лицом к спинке. Кладу между ног подушку и представляю эту позицию – сидя на лице Джереми и сжимая спинку. Закрываю глаза и просовываю руку под футболку Джереми, представляя, что это его рука гладит меня по животу и ласкает груди.

Приоткрываю рот и втягиваю воздух, но шум над головой сбивает меня. Смотрю на потолок и слушаю грохот кровати Верити, которая гудит и двигается.

Убираю подушку, ложусь на спину и пялюсь в потолок, размышляя, что происходит в голове у Верити – если вообще происходит. Что там, полная тьма? Она слышит, что говорят ей люди? Чувствует солнечный свет на коже? Знает, кто именно к ней прикасается?

Вытягиваю руки вдоль тела и замираю, представляя, каково это – быть не в состоянии контролировать собственные движения. Продолжаю лежать в этой позе, хотя с каждой минутой мне становится все тревожнее. Мне хочется почесать нос, и я сразу задаюсь вопросом, страдает ли Верити, что не может поднять руку и почесаться.

Закрываю глаза и думаю, что, возможно, Верити заслуживает темноту, покой, тишину. Но если она психопатка, то в ее руках по-прежнему находится так много нитей.

13

Когда я открываю глаза, запах меняется. Как и звуки.

Я прекрасно понимаю, где нахожусь. Я в доме Джереми. Просто… Не в своей комнате.

Смотрю на стены. Стены в хозяйской спальне светло-серые. Эта – желтая. Желтая, как стены в верхних спальнях.

Кровать подо мной начинает двигаться, но не из-за того, что двигается кто-то еще. Все происходит иначе… Как-то… Механически.

Сжимаю веки. Господи, пожалуйста. Нет. Нет, нет, нет, только не говорите, что я в кровати Верити.