Тайный дневник Верити

Это продолжалось почти полтора часа, потому что когда он кончил, я начала сосать, пока он снова не отвердел. И оба раза мы не произнесли ни слова. И даже когда все закончилось, и я оказалась под весом его обмякшего тела, мы не разговаривали. Он скатился и обернулся вокруг меня. Постельное белье было покрыто потом и спермой, но нам слишком хотелось спать, чтобы обращать на это внимание.

Тогда я поняла, что все в порядке. Мы будем в порядке. Джереми по-прежнему поклоняется моему телу, как и всегда.

Возможно, девочки отобрали у нас многое, но я знала: его страсть всегда будет моей.

12

Пожалуй, на данный момент эта глава была самой тяжелой. Как мать могла спокойно спать, пока в соседней комнате плакали ее младенцы – за гранью моего понимания. Какое бессердечие.

Мне казалось, что Верити может быть социопатом, но теперь я склоняюсь к тому, что она психопат.

Откладываю рукопись и использую компьютер Верити, чтобы освежить в памяти определение слова психопат. Читаю про все особенности личности. Патологическая лживость, коварство, манипуляторы, не испытывают сожалений или вины, черствость и отсутствие эмпатии, слабый эмоциональный отклик.

Она подходит под каждую характеристику. Единственное, что заставляет меня сомневаться – ее одержимость Джереми. Психопатам сложнее как влюбиться, так и сохранить любовь. Они быстро переключаются с одного человека на другого. Но Верити не хотела оставлять Джереми. Он стал центром ее вселенной.

Джереми женат на психопатке и даже не догадывается, потому что она сделала все возможное, чтобы это от него скрыть.

Кто-то мягко стучит в дверь кабинета, и я выключаю монитор. Открываю и вижу Джереми. У него влажные волосы, и он одет в белую футболку и черные пижамные штаны.

Это мой любимый вид. Босиком, по-домашнему, просто. Чертовски сексуально, и меня бесит, насколько сильно он меня привлекает. Интересно, испытывала ли бы я эти чувства, если бы не истории из рукописи?

– Прости, что помешал. Мне нужна помощь.

– Что такое?

Он жестом приглашает следовать за ним.

– В подвале есть старый аквариум. Мне просто нужно, чтобы ты придержала мне дверь, чтобы я смог поднять его наверх и помыть для Крю.

Я улыбаюсь.

– Ты позволишь ему оставить черепаху?

– Ага, он ей так обрадовался. Он стал постарше и, надеюсь, теперь не будет забывать ее кормить. – Джереми открывает дверь подвала. – Дверь открывается внутрь. Невозможно подняться по ступеням и выйти наружу, если заняты руки.

Джереми нажимает на выключатель и начинает спускаться по ступеням. Подвал не кажется продолжением дома. Он запущен и неухожен, словно брошенное дитя. Скрипучие ступени, слой пыли на перилах. В другом случае у меня бы не возникло ни малейшего желания спускаться в такое негостеприимное помещение. Особенно в доме, который и так до ужаса меня пугает. Но подвал – единственное в этом доме место, которого я еще не видела, и мне любопытно, что там внизу. Какие вещи Верити убрала прочь?

На лестнице темно, потому что свет включился только в самом подвале. Добираюсь до нижней ступеньки и с облегчением вижу: помещение вовсе не такое мрачное, как я ожидала. Слева – рабочий стол, который не использовали уже какое-то время. Он покрыт стопками папок и бумаг и напоминает скорее угол для хранения, чем место, где человек мог действительно сидеть и работать.

Справа – коробки вещей, накопленных за годы их совместной жизни. Некоторые с крышками, некоторые нет. Из одной коробки торчит видеоняня, и я содрогаюсь, вспоминая недавно прочитанную главу, где Верити рассказала, как отключала ее днем, чтобы не слышать плача детей.

Джереми просматривает вещи за коробками и между ними.

– Ты здесь работал? – спрашиваю я.

– Да. У меня была фирма по продаже недвижимости, и чаще всего я приносил кучу работы домой, так что здесь был мой кабинет.

Он приподнимает простыню и отводит ее в сторону, открывая аквариум, покрытый слоем пыли.

– Бинго.

Он просматривает содержимое аквариума, чтобы убедиться, все ли на месте.

Я по-прежнему думаю про его оставленную карьеру.

– У тебя была своя фирма?

Он поднимает аквариум и несет к столу на другом конце комнаты. Я освобождаю место, убирая бумаги и папки, чтобы Джереми мог его поставить.

– Да. Открыл ее в тот же год, когда Верити начала писать книги.

– Ты любил работу?

Он кивает.