Тайный дневник Верити

Джереми заботится о Верити, иногда помогает ее кормить, но я никогда не видела, чтобы он обращался к ней напрямую. А значит, возможно, он не верит, что она вообще хоть что-то осознает. Словно человек, о котором он заботится, больше не его жена.

Иду на кухню, потому что хочу есть, но еще и потому, что хочу посмотреть, как Эйприл взаимодействует с Верити. Интересно, проявляет ли Верити хоть какую-то физическую реакцию на это взаимодействие.

Эйприл сидит за столом с обедом Верити. Открываю холодильник и наблюдаю, как она ее кормит. Челюсть Верити движется вверх и вниз, почти как у робота, когда Эйприл отправляет ей в рот ложку пюре. Ее всегда кормят только мягкой едой. Картофельное и яблочное пюре, измельченные овощи. Пресная больничная пища. Беру порцию пудинга и сажусь за стол с Эйприл и Верити. Эйприл приветствует меня беглым взглядом и кивком, но не более.

Съев несколько ложек, я решаю немного поговорить с этой женщиной, которая отказывается со мной общаться.

– Давно вы работаете сиделкой?

Эйприл вынимает изо рта у Верити ложку и снова погружает обратно в пюре.

– Достаточно долго, чтобы до пенсии осталось единичное число лет.

– Здорово.

– Но ты моя любимая пациентка, – говорит Эйприл Верити. – Определенно.

Она адресует все свои ответы Верити, хотя вопросы задаю я.

– А как давно вы работаете с Верити?

Эйприл снова обращается к Верити.

– Как давно мы этим занимаемся? – спрашивает она, словно Верити вот-вот ответит. – Четыре недели? – Она смотрит на меня. – Да, меня официально приняли на работу около четырех недель назад.

– Вы были знакомы с этой семьей? Ну, до происшествия с Верити?

– Нет, – Эйприл вытирает Верити губы и кладет поднос с едой на стол. – Можно вас на секундочку? – Она кивает головой в сторону коридора.

Я замираю, пытаясь понять, зачем нам выходить из кухни, чтобы поговорить. Но встаю и следую за сиделкой. Прислоняюсь к стене и кладу в рот очередную ложку пудинга, Эйприл прячет руки в карманы формы.

– Я и не ждала, что вы можете это знать, особенно если прежде вы не имели дело с людьми в состоянии Верити. Но невежливо обсуждать людей вроде нее в их же присутствии, делая вид, что их нет.

Я на мгновение замираю, не успев вытащить ложку изо рта, а потом опускаю ее обратно в стаканчик.

– Простите. Я не знала.

– Тут легко ошибиться, особенно если думаешь, что человек тебя не узнает. Очевидно, мозг Верити работает иначе, чем прежде, но мы не знаем, насколько много она осознает. Просто следите за речью в ее присутствии.

Я выпрямляюсь и отодвигаюсь от стены. Я и не думала, что веду себя невежливо.

– Разумеется, – киваю я.

Эйприл улыбается, и на этот раз, похоже, искренне.

К счастью, неловкий момент прерывается благодаря Крю. Он врывается в заднюю дверь, неся что-то в руках. Пробирается между мной и Эйприл и вбегает на кухню. Эйприл спешит за ним.

– Мама, – восторженно восклицает Крю, – мама, мама, я нашел черепашку.

Он встает перед ней и показывает черепаху. Гладит животное по панцирю.

– Мама, посмотри на нее.

Он поднимает руку выше, пытаясь сделать так, чтобы взгляд Верити сфокусировался на черепахе. Разумеется, ничего не выходит. Ему всего пять, и, возможно, он не способен осознать всех причин, по которым она больше не может с ним говорить, смотреть на него или разделять его радости. Мне сразу становится его жаль, ведь, возможно, он по-прежнему ждет полного выздоровления матери.

– Крю, – подхожу я к нему, – покажи мне свою черепашку.

Он поворачивается и демонстрирует ее мне.

– Это не каймановая черепаха. Папа говорит, что у них отметины на шее.

– Ух ты, – восхищаюсь я. – Как здорово. Пойдем на улицу, подыщем для нее домик.

Крю подпрыгивает от восторга и уносится прочь. Я выхожу за ним из дома и помогаю обыскать окрестности, пока он не находит старое красное ведро. Крю сажает туда черепаху, плюхается на траву и ставит ведро себе на колени.

Я сажусь рядом, отчасти потому, что начинаю очень сильно сочувствовать этому ребенку, но еще потому, что с этого места прекрасно видно Джереми, который работает на причале.

– Папа сказал, мне нельзя оставить черепашку, потому что я убил предыдущую.

Я поворачиваюсь к Крю.

– Убил? Как именно убил?

– Потерял в доме. Мама нашла ее под своим диваном, когда она уже умерла.

А. Ясно. А то в моем сознании уже начали возникать куда более зловещие картины. На мгновение я подумала, что он убил черепашку умышленно.

– Мы можем отпустить ее прямо здесь, в траве, – предлагаю я. – Так ты сможешь увидеть, куда она уползет. Может, она даже приведет тебя к своей секретной черепашьей семье.

Крю достает животное из ведра.

– Как думаешь, у нее есть муж?

– Возможно.

– Может, даже дети.

– Вполне вероятно.

Крю сажает черепаху на траву, но, естественно, она слишком напугана, чтобы двигаться. Какое-то время мы наблюдаем за ней, дожидаясь, пока она высунется из панциря. Краем глаза я вижу – к нам направляется Джереми. Когда он подходит ближе, я поднимаю взгляд, закрываясь рукой от солнца.

– Что вы тут нашли?

– Черепаху, – говорит Крю. – Не волнуйся, я ее не оставлю.