Тайный воин

— Конечно, я выживу, — проворчал Эриус, открывая глаза. — Корин… что нового в городе?

Рейнарис перехватил взгляд принца и покачал головой.

— Сражение продолжается, отец, — сказал Корин.

Эриус кивнул и снова закрыл глаза.

Тобин немного постоял рядом с ними, потом вышел и присоединился к остальным, собравшимся возле одной из жаровен рядом с лестницей.

Они пробыли там совсем недолго, когда вдруг услышали знакомый голос:

— Вот они где! Живы!

Никидес и Лута выбрались из толпы придворных внизу и взбежали наверх, чтобы обнять Тобина и Ки. С ними был Бареус, но Руан так и не появился. Все были такими же грязными, как остальные, но следов ран Тобин не заметил.

— Мы уже думали, вы погибли вместе с Зуштрой у ворот! — сказал Тобин, бесконечно обрадованный появлением живых и целых друзей.

— А где Руан? — спросил Ки.

— Убит, — ответил Никидес, от волнения его голос прозвучал хрипло и низко. — Какой-то пленимарец напал на меня сзади, и Руан встал между нами. Он спас мне жизнь.

Ки тяжело опустился на ступени рядом с Лисичкой. Бареус присел рядом и накинул плащ на голову.

— Ох, Ник, мне жаль… Он умер, как герой, — сказал Тобин, понимая, что слова ничего не значат. — Орнеус тоже убит.

— Бедный Лисичка, — покачал головой Лута. — Вот уже троих из нас нет…

Должно быть, дризиды хорошо сделали свою работу — когда они закончили, король не позволил, чтобы его перенесли во дворец, а потребовал принести кресло. Мориэль и Рейнарис помогли ему сесть, а Корин положил отцу на колени меч Герилейн. Нирин и Хилус встали у импровизированного трона, как стражи.

Эриус дышал с трудом, тяжело опираясь о подлокотник кресла. Он жестом подозвал к себе Корина, тот опустился на колени рядом с отцом, и они негромко о чем-то заговорили. Потом король кивнул Нирину, Рейнарису и Хилусу, те присоединились к королю и принцу, и обсуждение продолжилось.

— Что происходит? — шепотом спросил Тобин Никидеса. — Твой дед выглядит обеспокоенным.

— Донесения очень тревожные. Наши воины сумели снова перекрыть восточные ворота, но в нижних районах много пленимарцев, и недавно прошел слух, что еще один отряд прорвался через южные ворота. Некроманты оказались куда страшнее, чем все рассказы о них. Гончие против них совершенно бесполезны.

Лута посмотрел на Нирина.

— Похоже, они только на то и годятся, что сжигать волшебников и вешать жрецов.

— Поосторожнее, — предостерег его Тобин.

— Но пленимарцев-то мы отогнать не можем, — сказал Лута, понижая голос. — У нас просто людей не хватает.

Никидес кивнул.

— Никому не хочется говорить этого вслух, но Эро мы потеряли.

Дождь наконец прекратился, тучи разлетелись в клочья и помчались на запад. Показались звезды, настолько яркие, что от их света возникли тени. Полумесяц Иллиора повис над городом, как острый белый коготь.

Из дворца и храмов принесли еду, но у компаньонов почти не было аппетита. Закутавшись в плащи, чтобы укрыться от холодного ветра весенней ночи, они сидели под звездами и точили мечи, ожидая приказа.

Смертельно уставший Ки наконец сдался и прислонился спиной к Тобину, уронив голову на колени. Калиэль и остальные компаньоны сидели рядом, разговаривать никому не хотелось.

«Мы хотели битвы, и мы ее получили», — сонно подумал Ки.

Лисичка сел в стороне от других и смотрел на огонь ближайшего костра. Никидес тоже молча горевал по Руану, но Ки знал, что тут дело другое. Оруженосец связан клятвой погибнуть в случае надобности за своего лорда. Предать лорда значит предать все на свете. Но вины Лисички в случившемся не было: на стенах царило подлинное безумие.

«Но разве меня самого могло бы хоть что-нибудь утешить, если бы я потерял Тобина? — с горечью подумал Ки. — Что, если бы стрела попала ему в горло, а не в плечо? Или Айя вовремя не пришла на помощь? Ну тогда, по крайней мере, мы погибли бы вместе».

Пока Ки сонно размышлял об этом, из темноты вышел Фарин и подошел к Лисичке; он набросил на плечи юноше одеяло. Потом стал что-то говорить юноше, но так тихо, что Ки не слышал ни слова Лисичка согнулся, прижав колени к груди и закрыв лицо руками.

Ки тяжело сглотнул и потер глаза, которые вдруг защипало. Фарин лучше других понимал, что чувствовал Лисичка.

— Что с ним теперь будет? — шепотом спросил Тобин, и Ки понял, что принц тоже наблюдал за этой сценой. — Как думаешь, Корин позволит ему остаться с кем-то из компаньонов?

Ки об этом пока не думал. Лисичка был одним из них, причем одним из лучших.

— Домой ему тоже возвращаться нет смысла, — сказал он. — Его отец лорд, но Лисичка — четвертый сын.

— А может он стать оруженосцем Никидеса?

— Наверное.

Но Ки сомневался, чтобы Лисичка обрадовался такому предложению. Он ведь был не просто предан Орнеусу, он искренне любил этого вечно пьяного хвастуна, хотя Ки никогда не мог понять за что.