Так не бывает. Шепот противоречий (СИ)

Как я ни старалась заставить себя поспать ещё часок, ни хрена у меня не вышло. Только ворочалась туда-сюда, с одного бока на другой, под конец даже разнервничалась. Закон подлости. В кои-то веки появилась возможность как следует выспаться, но, видимо, из-за того, что легла вчера слишком рано, сегодня опять проснулась ни свет ни заря. Хотя позавчера я вообще не ложилась, но суть не в этом. Я снова вызвала себе такси, снова удивила охранников своим ранним появлением, снова на цыпочках прокралась к себе в комнату. Настроение с самого утра было паршивым, а потому я решила не начинать уборку до тех пор, пока не стукнет семь утра и пока все не проснутся. Хватит с меня добродетельной самодеятельности. Всё равно никто не оценит.

Чертовски хочется есть. Я бреду в кухню и замираю, увидев там Оксану. Пять минут назад проходила через запасной ход — её не было, и тут на тебе — нарисовалась. В белой, сильно мятой рубашке, скорее всего Яна, и нижнем белье. Девушка сидит, развалившись, на стуле, закинув обнажённые ноги на обеденный стол. Перед ней стоят тарелки с закусками и фруктами, бутылка вина. И где только воспитывали этих деток «голубых» кровей?

Она поднимает на меня чуть мутные глаза:

— Снова ты.

Ага, представь себе. Я тут работаю вообще-то. Не отвечаю, просто подхожу к холодильнику, открываю его и пытаюсь выбрать хоть что-нибудь. Хотя присутствие Оксаны аппетит портит однозначно.

— А я смотрю, ты тут уже освоилась, — со странной усмешкой замечает девушка, наливает себе ещё вина, делает глоток.

Какого хрена её сюда принесло? Разве она не должна быть с Яном?

— Прям как у себя дома. Приходишь, когда вздумается, делаешь, что захочется. Любую другую прислугу уже десять раз бы отчитали, а быть может, и уволили бы, — она делает паузу, снова отпивает вина, отрывает одну ягодку от грозди винограда, закидывает её в рот.

Это и называется пьяным бредом? Что она несёт вообще? Делаю, что хочу? Видимо, в идеале я должна по воздуху летать и не попадаться никому на глаза. А лучше всего и не дышать ещё. Хотя я бы с радостью не дышала, одно присутствие этой курицы портит кислород в радиусе километров трёх, не меньше.

— Что, понравилась красивая жизнь? Эй, ты! Я с тобой разговариваю, — она не выдерживает, скидывает ноги со стола, шлёпая о кафель босыми стопами, чуть склоняясь ко мне.

— Какая, нахрен, красивая жизнь? У тебя с головой, что ли, проблемы? — устало вздыхаю я. Может, пирожные взять, или… а тут у нас что? Заглядываю в небольшую кастрюльку. О, салат какой-то.

— За языком следи, — фыркает Оксана, снова откидывается на спинку стула.

— Как вам будет угодно, — бормочу с кислой миной холодильнику, но уже тише. Достаю кастрюльку, беру тарелку, накладываю себе салат. И, кажется, она не слышит мои слова, потому что продолжает:

— Не пойму только, чего он так с тобой носится? — Оксана задумчиво говорит бокалу у себя в руке. — Эти придурки вечно развлекаются с какими-нибудь уличными шалавами, но Ян… — она вдруг поднимается, подходит ко мне, упирается бёдрами в тумбу гарнитура, прижимает одну руку к груди, в другой вертит бокал со спиртным, и с подозрительным видом спрашивает:

— Ты ему дала, что ли?

Я едва не поперхнулась, ибо как раз отправила в рот первую ложку салата на пробу.

— Чего? — перевожу на неё недоуменный взгляд. А мы, оказывается, примерно одного роста. И сейчас, без тонны косметики, она уже не выглядит такой искусственно-глянцевой и сногсшибательной, как обычно. Вполне стандартная.

— Ну, или, может, отсосала хорошо? Он любит минеты, — кривая ухмылка. Оксана делает глоток вина.

Какая бесценная информация. Интересно, на моём лице очень хорошо виден вопрос типа: «Ты ебанулась, подруга?». Выгибаю одну бровь.

— Чего ты так на меня смотришь? — она вдруг делается весёлой. Только в веселье этом сквозит ещё чем-то. Не могу понять. — Не просто же так он взял тебя к себе прислугой, да ещё и личной. Деньги вон платит. Уверена, ты не умеешь и половины из того, что умеет вся остальная прислуга в этом доме, а Ян ненавидит непрофессиональных людей.

И почему мы вообще завели этот разговор? Чего я тут стою с этой явно пьяной девицей? Выслушиваю какой-то бред сивой кобылы.

— Так отсосала или нет? — повторяет она вопрос, смотрит прямо в глаза.

— Слушай, иди... проспись, — я слегка кривлю губы. — Хватит нести чушь.

— Чушь? — она смеётся.

— Да, чушь. Разве не ты сегодня ночевала в его доме? Ты, насколько я знаю, невестой ему будешь, так вот и будь… невестой. А я тут всего лишь грёбаная прислуга. Пустое место, что для тебя, что для Яна… кхе, Валерьевича. Будь моя воля, я бы сама давно ушла отсюда…

— Вот именно, — Оксана язвительно усмехается, — будь твоя воля. А не уходишь, потому что он тебе хрен разрешит. Я и говорю, что носится с тобой как с золотым яйцом…

— Да он только и делает, что глумится да дерьмом меня поливает! — я вдруг повышаю голос, срываюсь. — Вы, богатенькие выродки, привыкли, что любое ваше желание исполняется лишь по щелчку пальцев. Думаете, что вы правители вселенной, что весь мир вертится только вокруг вас…