Так не бывает. Шепот противоречий (СИ)

Она вдруг делает такое брезгливое выражение лица, словно я сейчас перед ней на паперти стою. Тварь! Как же хочется разбить эту наглую физиономию.

— Ты даже себе не представляешь, как ты, твой ёбаный Ян и все ваши дружки меня задолбали. Уроды моральные.

Я смотрю на неё с ненавистью, хватаю свой салат и собираюсь как можно быстрее покинуть общество этой придурошной, но меня догоняют её слова:

— Ты идиотка! — блядь, ты смотри, ей снова весело. Я останавливаюсь, но только на мгновение. Думаю, что бы ещё ей сказать? А она продолжает, смеясь:

— Все эти угрозы, игры в «я тебя сломаю», всё это специально для того, чтобы держать тебя на коротком поводке. Ян, он такой. Любит всё контролировать, но, видимо, с тобой что-то не складывается. Всё-таки, прав был Влад…

Дальше я не слышу, потому что уже выхожу в коридор, прибавляю шаг. Да пошла она! Иду с этим чёртовым салатом, только аппетита совсем нет. Но что значат её слова? Он со мной носится? Да не было такого никогда! Этот урод только и делает, что оскорбляет и унижает меня. Вечно издевается. Даже несмотря на то, что в последнее время он немного угомонился, всё равно. Для него всё это лишь забавная игра, удовлетворение своих каких-то извращённых садистских желаний, а-ля хозяин — раб. А что? Прекрасная игрушка — никому не скажет, ничего не сможет сделать в ответ.

Когда сворачиваю за угол в коридор второго этажа, внезапно сталкиваюсь с Яном, собственной персоной, делаю испуганный вдох, чуть не роняю этот треклятый салат прямо на парня. Ян резко хватает меня за плечи, удивлённо смотрит в глаза. Несколько секунд ничего не происходит. Первое, что я чувствую — его руки, они впервые горячие. Второе — запах, кажется, геля для душа. Третье — быстро бьющееся сердце. Моё. Мгновенно краснею, а затем понимаю, что мы сейчас как-то странно уставились друг на друга и, самое главное, парень не спешит меня отпускать. Твою же… Только этого мне не хватало.

— Ты… я… п-прости…

Моё бессвязное бормотание приводит нас обоих в чувство. Он, наконец, отпускает мои плечи, я сразу бросаюсь прочь. Фактически бегу к «своей» комнате, быстро открываю дверь и запираюсь на все «засовы». Ставлю тарелку с салатом на журнальный столик, сажусь в кресло, упираюсь локтями в колени и закрываю руками лицо. Щёки горят, словно раскалённое железо. По телу бегают какие-то странные обжигающие мурашки, и вообще, мне вдруг нереально жарко. Но сильнее всего горят места, которых секунду назад касался Ян.

Часть 6 — Отрицание

Ещё до начала рабочего дня Оксана покинула особняк. Помятая и, кажется, жутко недовольная. Видела, как она уходила через парадные двери с Михаилом, помахала мне ручкой с противной высокомерной усмешкой:

— Пока, горничная.

Я ничего не ответила, просто прошла мимо.

Виктор, заметив, что я уже второй день рано прихожу на работу, удивился мне, похвалил. Даже разрешил перед началом работы попить чай с Жераром. Я отказалась, будучи уверенная в том, что в горло мне ничего не полезет. Я даже салат так и не съела, отнесла его обратно в кухню, завернула в пищевую плёнку, поставила в холодильник. Может, потом проголодаюсь.

Почему у меня такое ощущение, что мои дела теперь станут только хуже? И ещё я уверена, что Ян совершенно не так меня понял. С какого лешего я начала так на него реагировать? Чёрт… Я без сил падаю за обеденный стол и прячу голову за руками.

— Тебя зовут, — страшным голосом говорит появившаяся в дверях кухни Полина. — Ян Валерьевич. Он у себя в комнате.

Я бормочу ругательства. Как могу грязно. Шёпотом, потому что буквально в паре шагов от меня находится Жерар. Неизменно у плиты. Поднимаюсь и лениво плетусь в неприкосновенную обитель Князя ужаса.

Когда вхожу в комнату, вижу, что Ян разговаривает по телефону (уже успев переодеться в чёрный костюм), на меня он не обращает никакого внимания.

— Когда? Как это произошло?

Блядь, опять его кто-то успел довести, потому что в следующую секунду он внезапно срывается и орёт на собеседника:

— Нет! У нас нет трёх дней! — уходит в ванную, гремит там чем-то.

Перевожу взгляд на средних размеров шкаф-стеллаж со скудным количеством каких-то не то кубков, не то статуэток, фотографий, кажется, каких-то книг. На секунду мне даже становится жалко парня. Серьёзно! За всё время, что я здесь нахожусь, ни разу не видела его в хорошем настроении относительно его работы. И если смотреть с этой точки зрения, то неудивительно, что он вечно ходит мрачный и злой.

— Это твоя прямая обязанность! Или, может, мне всё нужно делать за вас? — возвращается в спальню, подходит к длинному комоду с множеством выдвижных шкафчиков у дальней стены, открывает верхний, какое-то время не шевелится, словно размышляя: что выбрать? Затем всё-таки определяется и берёт оттуда наручные часы.

Я опускаю глаза на свои руки, с секунду рассматриваю отсутствующий маникюр. Хотя ногти у меня длинные. Ой, один сломался, надо будет подпилить…

— Меня не волнуют твои отговорки!