Так произошло

Где его деньги? Где его лицо? Где его права, свободы, уважение — где это все⁈

У Адама нет ничего. У него отобрали его семью, у него отобрали его жизнь, у него отобрали все — Атлас отобрал у него все.

А теперь Атлас вознамерился отобрать у него еще и Робин⁈

Адам уважал Робин. Она не была идеальна — слишком мягкая, слишком спокойная, слишком простительная к Атласу — но все же Адам уважал Робин. Пусть и мягкая — но в нее был запал, в ней было стремление, в ней было желание помочь Мантлу.

В ней не хватала желания наказать Атлас — и это погубило ее.

Робин была жива — последнее, что слышал — что узнал Адам — Робин впала в кому, и пока еще была жива — хотя никто не мог сделать предсказания о том, как измениться ее состояние даже в ближайшие минуты. Если убийцы Атласа хорошо сделали свое дело — Робин осталось не так много, может быть день, а может быть и десяток секунд.

Ты пытаешься протянуть руку Атласу — и он кусает в ответ. Атласу никогда нельзя было давать выбор — пока парящий город не сгорит дотла — Атлас не поймет, что он сделал с нами. Атлас заставил нас страдать — так давайте покажем им, как сильно наше страдание!

Адам, как и следовало ожидать, не задавал слишком много вопросов.

Почему он оказался именно в этом месте и именно в это время? Почему его отряд оказался свободен и без надзора со стороны подчиненных Робин? Почему ему сообщили о состоянии Робин?

Адам не знал, но он и не желал знать, даже не задумывался о такой возможности — о возможности сомнений и размышлений.

Какая разница, если в конце концов все это все равно сведется к Атласу⁈ Нужно ли было выстраивать столь сложные интриги, проводить анализ, размышлять над ходом событий, если решение проблемы в любом случае было столь простым и очевидным?

Атлас должен быть разрушен!

Адам вонзил свой клинок в живот солдата перед ним, глядя на мгновение в глаза умирающего.

О чем он думал сейчас?

Если перед глазами солдата проносились моменты его жизни — Адам был бы опечален. Адам хотел, чтобы последним, что видели покрывающиеся темной пеленой глаза солдата было обезображенное лицо Адама.

Адам был монстром. Он был не настолько глуп или лицемерен, чтобы не отдавать себе отчета в этом — он был монстром.

Монстром, которого породил Атлас. Монстром, которого Атлас заслуживал.

Адам вытянул клинок из тела солдата резким движением, заставив того дернуться и свалиться вперед, на живот, пытаясь прижать руками кровоточащую рану в отчаянной попытке удержать свой кишечник внутри тела.

Какая разница, сдохнет пес Атласа с кишками внутрь или наружу? Он все равно сдохнет.

Адам переступил через тело корчащегося в предсмертных судорогах агонии солдата, глядя вокруг — но его взгляд, естественно, сдвинулся к его цели.

Академия Атлас — последний оплот ублюдочного Генерала. Если Атлас решил забрать лидера Мантла — Адам сделает все, чтобы забрать лидера Атласа в придачу!

Был ли у Адама шанс добраться до генерала Айронвуда сейчас? Конечно же был. Он были не так далеко расположены от башни Атласа — если они будут действовать быстро и решительно небольшой группой сил то при личном участии Адама они имели все шансы добраться до академии Атласа… И покончить с генералом раз и навсегда.

У них не было шанса выжить после этого — но какая разница? Если Атлас сгорит в огне, что разожжет сам Адам — Адам был совершенно не против сгореть вместе с ним.

Звук автомобилей, колес по грубому асфальту, заставил Адама сплюнуть — похоже, он недооценил Атлас — машины прибыли быстрее, чем он ожидал…

Адам развернулся спустя мгновение — его группа не могла позволить себе задерживаться здесь надолго — если прибывшие подкрепления были слишком значительно — Адам мог задержать их, позволив его отряду продвинуться вперед — но…

Адам моргнул, глядя на движущуюся колонну бронеавтомобилей — прежде чем нахмуриться.

Двигающиеся автомобили не принадлежали Атласу… Или Фронту Освобождения Мантла. Вместо этого они несли на себе инсигнию… Гленн⁈