— Жители Атласа, сохраняйте спокойствие и оставайтесь в своих домах, освободите улицу! — голос донесся через динамики громкоговорителей, установленных на машинах Гленн, отчаянно силясь перекричать вой сирен Атласа,- В соответствии с официальным обращением Фронта Освобождения Мантла и по решению общего саммита глав государств — ограниченный миротворческий контингент сил обороны Гленн был введен до момента стабилизации внутренней ситуации в Королевстве Мантла и Атласа! Сохраняйте спокойствие и оставайтесь на местах, покиньте улицы!
Адам моргнул, прежде чем чуть ухмыльнуться.
Крыса номер два обходит на повороте
Разные охотники обладали разными способностями. Кто-то умел плеваться огнем, кто-то умел создавать своих собственных клонов, а кто-то, подобное Его Величеству, Осмонду Третьему, умел щелчком пальцев уничтожать целые города и армии, орды гримм, превращая место своего сражения в выжженную пустошь на километры вокруг.
Разные охотники обладали разными способностями, разными уровнями подготовки, разным снабжением и разной репутацией — существовали охотники, что только назывались подобными — самоучки с примитивной самостоятельно сделанной заточкой или луком, задирающие нос только потому, что те были способны пробежать стометровку чуть быстрее или поднять чуть больший вес, чем все остальные, использовавшие свою ауру исключительно в качестве барного трюка или для того, чтобы соблазнить молодую доверчивую девушку, приглянувшуюся им чуть раньше в этом же самом баре, рассказывая свои невероятные истории о том, как они в одиночку раскидывали орды гримм, путаясь в том, были в той орде мантикоры, дефсталкеры или что-то среднее между теми.
Кто-то представлял из себя настоящий профессиональных охотников — неостановимые машины убийств, оснащенные по последнему слову техники настолько, что иногда неподготовленному наблюдателю могло показаться, что он столкнулся с персонажем из легенд или сказок, мелькающим на поле боя, принося смерть и ужас врагу, заставляя даже самых закоренелых ветеранов вытягиваться по струнке в немом восхищении мощью сверхлюдей, сражающихся бок о бок с ними, на страже Ремнанта.
А кто-то подобный Его Величеству просто мог держать на расстоянии вытянутой руки целые государства, служа одновременно и лидером, и стратегическим вооружением, контролируя мировую политику.
В любом случае, для всех охотников существовала как минимум одна крайне важная общая черта — уникальность.
Уникальность была положительной чертой для дела создания имиджа — когда у охотника существовал узнаваемый образ — тот куда легче заходил на страницы журналов и ценился куда выше, чем серая куртка и невзрачная винтовка, перекинутая через плечо. Однако уникальность означала и огромную проблему — невозможность стандартизации. А невозможность стандартизации означала невозможность повторения и воспроизведения способностей охотников.
Нет, конечно же, самые выдающиеся ученые пытались понять суть, природу существования проявления, природу работы ауры, воспроизвести способности охотников — но это было нелегко. В конце концов, существовало достаточно мало разумных научных гипотез о том, как в один момент совершенно рефлекторно и инстинктивно охотник мог научиться превращаться в дым или начать притягивать к себе металл.
Поэтому, хотя различные охотники — включая Его Величество — и могли использовать свои способности, порой даже оказывая влияние на целые государства, на всю мировую политику — в конце концов это все было изолированными инцидентами, влияющими на конкретную обстановку, но не приводящими к сдвигу мировой парадигмы.
Однако Его Величество, Король Осмондо Третий — Джонатан Гудман — сделал шаг, что до этого момента казался невозможным скептическим наблюдателям.
Армия создана для решения проблем. Различная армия решала различные проблемы — армия Атласа решала одну, армия Вейла другую, и армия Гленн третью. Гленн не нужна была армия, прекрасно подготовленная к условиям сражений в заснеженных пустошах Солитаса, к захвату ценных месторождений и зачистке гримм в подземных комплексах и пещерах ледяного континента.
Все это было игрой в «нужно — не нужно», какая-то армия концентрировалась на скорости, а другая на дальности действия, кто-то хвастался прекрасной логистикой и снабжением, а кто-то — отдельной школой выдающихся тактиков и стратегов.
Но в любой армии существовал своеобразный паритет — иными словами, даже если одна армия превосходила другую на одном из полей сражения — ограничения технологий, человеческой природы, означали, что ни одна армия не превосходила другую абсолютно.