Такие разные… Судьбы английских интеллектуалок Нового времени

Сложность его положения усугубилась, когда он был назначен комендантом крепости и города Ноттингема. В 1642 году именно в крепости Ноттингем Карл Стюарт поднял боевой штандарт, объявив войну мятежному вассалу графу Эссексу, – событие, ставшее формальным началом Гражданской войны. В городе сильны были роялистские настроения. Д. Хатчинсон оказался «чужим среди своих». Он был из местных, но местное дворянство было настроено пророялистски, а горожане смотрели на джентльмена Хатчинсона как на чужака. Среди семи олдерменов города только один поддерживал парламент. В условиях, когда в любой момент могла возникнуть угроза со стороны войск принца Руперта, такое положение создавало напряженную ситуацию.

Портрет Джона Хатчинсона кисти Р. Уолкера

Политические разногласия дополнялись, как это всегда бывает, личностным соперничеством, базирующимся на приязни и неприязни, разного рода амбициях. Всё свое красноречие Люси выплеснула, давая очень злые характеристики местным политикам, когда описывала сложности их взаимоотношений с сэром Джоном. Ноттингемским олдерменам, недоброжелателям Джона, она не прощает ни недостатков внешности, ни грубости манер, ни тех препон, которые они чинили Д. Хатчинсону в его делах.

Противникам, находившимся вдалеке, тем, кто не угрожал непосредственно благополучию ее супруга, миссис Хатчинсон способна была дать взвешенную оценку. В частности, весьма критически оценивая позицию и политику короля Карла I, она признавала ряд его человеческих достоинств и то, что он «был прекрасным знатоком и любителем живописи, резьбы и гравирования и многих других искусств», а характеризуя генерала Кромвеля, «узурпатора» и «тирана», она отмечала, что в нем было «много естественного величия».

На фоне противостояния Д. Хатчинсона и местных политиков произошло его сближение с членами радикальных протестантских сект, представлявшими низы общества. Люси Хатчинсон старается быть справедливой, точнее, снисходительной в отношении этих «малых мира сего», отмечая у них такие положительные качества, как честность, богобоязненность, желание и способность выполнять свой долг, и размышляя над тем, что столь достойных людей можно именовать «мистер Такой-то».

Вольное или невольное обращение Д. Хатчинсона к поддержке радикальных сектантов сыграло с ним злую шутку. Свекор Люси, сэр Томас Хатчинсон, был богатым сквайром, умеренным пуританином, членом палаты Общин. С началом Гражданской войны между отцом и сыном возникли политические разногласия. В результате Джон, сын от первого брака, по завещанию, вступившему в силу после смерти Т. Хатчинсона в 1643 году, был исключен из числа наследников. В «Мемуарах» отмечается, что случилось это в очень сложный для Джона Хатчинсона период: он занимал пост коменданта Ноттингема, и ему нужны были средства не столько даже для поддержания престижа, сколько для решения разнообразных проблем обеспечения обороноспособности крепости.

В сознании Люси тесно переплетаются два, казалось бы, трудно совместимых начала – твердая уверенность в собственных способностях и безусловное принятие норм признанного обществом положения женщины. В последнем случае необходимо отметить, что ее возмущали попытки нарушить традиции в этом вопросе. Проявления женской политической активности, имевшие место в революционные десятилетия, были ей совершенно чужды. Она говорила, что женские «руки, созданные только для прялки», приносят «печальные опустошения», когда они «вмешиваются в дела государства».[51]

Казалось бы, предшествующий период английской истории, а именно, успешное правление королевы Елизаветы I, должен был настроить просвещенную даму на иной лад. Но все успехи елизаветинского времени были связаны для нее с деятельностью «елизаветинцев» – государственных мужей, окружавших королеву. Страшным злом представлялось ей вмешательство королевы Генриетты Марии в дела политики и религии, поскольку поддержка королевы усиливала позицию католиков и сторонников неограниченной власти Короны. В данном случае позиция миссис Хатчинсон основана на конъюнктурном подходе: раз вмешательство супруги короля приносит вред «Божьему делу», значит женское влияние на политику вообще опасно.

Сама Люси Хатчинсон старалась находиться в тени, очень редко проявляла активность. Так, она упоминает о своем участии в обсуждении вопроса о крещении взрослых, пропагандируемом анабаптистами. Но это была ее стихия, сфера мысли, рассуждений.