Такое кино (СИ)

Мордвинова посмотрела по сторонам - они находились в самой середине ряда.

- Посидим еще чуть-чуть, - ответила шепотом.

Но когда в фильме появились кадры из предыдущего "шедевра" Ады Васильевны, Женя не выдержала:

- Она цитирует сама себя! - возмутилась вслух.

На нее зашикали.

- Давай уйдем! - повторила Аня.

Мордвинова никогда не уходила ни со спектакля, ни с сеанса кино, считая это неуважением к труду их создателей, независимо от результата. Однако тут ее душа не вынесла.

- Пойдем, - скомандовала Женя, и они, поминутно извиняясь перед соседями, выбрались из зала. В холле скучали омоновцы, в буфете какие-то люди угощались бутербродами. Мать и дочь без сожаления вышли из кинотеатра и направились к метро.

- Забыть, как кошмарный сон! - пробормотала Женя, доставая проездной билет.

Внутри у нее все кипело. Позвать омоновцев, чтобы защититься от обманутых коллег, а потом разглагольствовать о христианских ценностях! Аня повидала всякое за годы работы в кино, однако "Бабушка" и ее сразила наповал.

- Бывают же такие деятели! - усмехнулась дочь.

Они остановились возле китайской пагоды - станции "Арбатская".

- А пойдем погуляем! - предложила Аня. - Посидим где-нибудь на Арбате, выпьем кофе?

Женя с готовностью согласилась. Они медленно прошлись по Старому Арбату, разглядывая всяких чудаков, которых там всегда в избытке. Послушали уличных музыкантов, поглазели на сувениры и выставленные на продажу картины. Мимо них, танцуя и напевая свои песенки, проследовала группа кришнаитов. Народ останавливался поглазеть на это пестрое шествие.

Потом они рылись в книжных развалах, и Женя все изумлялась: буквально за копейки продаются книги, которые когда-то доставались с большим трудом, выдирались из журналов, переплетались отдельными брошюрами... Теперь купить можно что угодно. За бесценок уходят подписные издания классиков, любая зарубежная литература.

- Давай здесь посидим, - предложила Аня, указывая на вывеску кафе.

Они не пошли внутрь, сели на летней веранде, которая совсем недавно была смонтирована в преддверии лета. Заказали кофе и вкусных пирожных. Подумали и попросили еще по алкогольному "Мохито". Туда-сюда мимо них сновали шумные толпы, господствовало ощущение нескончаемого праздника. Впрочем, май и был праздником длиною в месяц...

За последнюю неделю Мордвинова пережила острое одиночество. И хотя работа на новом проекте не оставляла ни сил, ни эмоций, ей было тягостно возвращаться домой и сталкиваться с отчуждением дочери. Аня тоже много работала и приходила абсолютно вымотанной. И у нее сил на разговоры не было. Попив чаю с бутербродами, она уходила в свою комнату и сразу ложилась спать. Часто она и вовсе не ночевала дома. И если раньше звонила и предупреждала, хотя Женя и не требовала этого, то теперь жила своей отдельной жизнью, не посвящая в нее мать.

Обе они были безумно одиноки. Мордвинова это чувствовала как никогда. Тяжело ей далась эта неделя... И самое горькое - это осознание, что, выйди Аня замуж, Женя действительно останется в полном одиночестве. Будет приходить в пустую квартиру, засыпать под бормотанье телевизора, просыпаться в зловещей тишине, и не с кем будет перемолвиться словечком...

Теперь дочь сидела перед ней, не прятала взгляда и не уклонялась от вопросов. Впрочем, вопросы-то были самые безобидные. Они говорили о работе, каждая о своем фильме. Аня рассказала о параллельном проекте, для которого они с Димой Вересовым подбирали костюмы. Ее поразило поведение актрисы, которую Аня считала талантливой и достойной уважения.

- Представляешь, - рассказывала она, - вместе с ней ездили по магазинам, она все примерила, одобрила. Потом я узнаю, что она жалуется, будто ей даже не показали костюмов! Мне кажется, у нее не все в порядке с головой. Как-то я приехала за ней в салон, где ей делали прическу. Все хорошо, все нравится. Только вышли от визажиста, она говорит: "Кошмар, что мне наделали! Уродство какое-то!" У меня и слов не нашлось.

Они больше не возвращались в беседе к злосчастной премьере и к "Бабушке", все это было уже страницей прошлого. Удивительно, как быстро все уходит, забывается...

- Ань, давай больше не будем ссориться, - сказала Женя в приливе грусти и радости одновременно. - Мне без тебя так плохо, так одиноко!

- А разве мы ссорились? - улыбнулась Аня. - Мне тоже без тебя плохо, мам. Ты не представляешь, как я всегда скучаю по тебе...

Они обе были тронуты. Женя не скрывала слез: в последнее время она стала такой плаксой. Темнело. Они сидели на бурлящем Арбате, и было чувство, что все еще впереди, все возможно.

- Знаешь, - сказала Аня, - даже если я выйду замуж когда-нибудь, я не хочу расставаться с тобой.

- Но это невозможно, - возразила Женя.

- Возможно. Мы будем дружить домами, так что тебе тоже придется выйти замуж! 

Трудный разговор

 День начался скверно. Аню не пропустили на "Мосфильм". Что за оказия? На проходной заявили, что ее фамилия попала в черный список, и отобрали пропуск.

- Но почему, как? - недоумевала Аня.