Такое запутанное дело. Когда конец близок

– Никто, – мягко ответил Тремейн. – Никто и никогда. – Он подошел ближе, чтобы исключить возможность постороннего внимания. – Мне казалось, что из всех живущих на земле людей именно вы должны были поддержать миссис Картхэллоу в тяжком испытании.

Имлисон замер и с силой сжал металлические перила ограды:

– Что это значит?

– По-моему, мы отлично понимаем друг друга.

– И что дальше? Смерть Картхэллоу – несчастный случай.

– Так говорит миссис Картхэллоу?

Ответ последовал нескоро, но когда прозвучал, каждое слово получило конкретный, тщательно взвешенный смысл:

– Если миссис Картхэллоу утверждает, что произошел несчастный случай, то для меня этого вполне достаточно.

– Подобной реакции я ожидал, – заметил Мордекай Тремейн. – Естественно, что вам хочется верить ее словам. Однако сомнения неизбежны. В конце концов, вас там не было. – Он выдержал паузу и уточнил: – Не так ли?

Имлисон спокойно подтвердил:

– Меня там не было. Но я хорошо знаю Хелен… то есть миссис Картхэллоу. Знаю, что ничего иного, помимо несчастного случая, произойти не могло.

– Дайте вспомнить, – продолжил Мордекай Тремейн. – Вы возвращались из Уэйдстоу, и по пути машина сломалась. Верно?

– Да.

– А куда вы отправились, когда все-таки вернулись в Фалпорт? В «Парадиз» вообще не заходили?

– Нет, – ответил Имлисон. – Я пошел… – Он замолчал и зло посмотрел на собеседника: – С какой стати я вообще должен отвечать на ваши чертовы вопросы? Здесь не зал суда, а вы не прокурор!

– Тут действительно не зал суда, а я не прокурор, – подтвердил Мордекай Тремейн. Однако интонация, с которой он произнес эти слова, не оставила сомнений в их истинном значении.

Через полчаса он встретил инспектора Пенросса возле полицейского управления, расположенного на одной из тихих улочек.

– Есть новости? – деловито осведомился тот.

– Ничего определенного, – ответил Мордекай Тремейн. – Вчера вечером я побеседовал с миссис Картхэллоу, а только что расстался с Имлисоном. Оба расстроили меня.

– Хочешь сказать, что голубки больше не воркуют?

Тремейн кивнул. Инспектор замедлил шаг, и они пошли рядом.

– Я тоже это заметил. Не очень логично, правда? – продолжил Пенросс. – Хотелось бы понять, насколько искренне внезапное охлаждение.

– Полагаете, они могут играть на публику?

– Почему бы и нет? По-моему, Имлисон давно ухаживает за миссис Картхэллоу. Вполне достаточно, чтобы оказаться первым в очереди на подозрение, и любовники наверняка об этом знают. Не исключено, что внешняя холодность призвана сбить меня со следа.

Мордекай Тремейн смерил приятеля долгим взглядом:

– О чем вы думаете, Чарлз?

– Предположим, они совершили это вместе. Знаю, что многое потребует объяснений, однако мотив очевиден. Картхэллоу явно стал досаждать: роль глуповатого, самодовольного, ничего не замечающего мужа ему надоела. Вероятно, он даже пригрозил настолько осложнить им жизнь, что парочка не нашла ничего лучше, как убрать препятствие с дороги. Разумеется, миссис Картхэллоу утверждает, будто наедине муж вовсе не проявлял похвальной широты взглядов в отношении Имлисона, но на людях, чтобы доставить боль, изображал любящего супруга. Правда, иных свидетельств, кроме ее собственных слов, не существует. Конечно, если не удастся каким-то образом доказать, что в доме все-таки побывал посторонний человек.

Не составляло труда догадаться, что инспектор сказал далеко не все, что думал.

– Что вы прояснили? – тихо уточнил Мордекай Тремейн.

– Посетил почту, – ответил Пенросс. – Вы упомянули, что там можно узнать что-нибудь интересное. Так и случилось. Вам не показалось странным, что в день убийства почтальон ходил в «Парадиз» дважды?

Мордекай Тремейн насторожился:

– Да. А что?

– То, что он не ходил туда дважды.

– Только один раз, ближе к обеду. Верно?

– Да, – подтвердил Пенросс. – Но как вы догадались?

– Не догадался. Просто появились смутные сомнения. Когда я вошел в дом вместе с миссис Картхэллоу, на столе в холле лежал конверт. Без печати – в таких конвертах обычно присылают рекламные проспекты. Часто их приносят со второй доставкой. Никаких других писем не было. Это мне и вспомнилось, когда вы сказали, что почтальон дважды пересекал мост. Конечно, я понимал, что могла прийти какая-то другая корреспонденция, которую сразу забрали, а рекламу оставили за ненадобностью. Однако и сам Картхэллоу, и его жена долго отсутствовали – во время визитов почтальона их не было дома. Вот я и подумал: странно, что лежит лишь один конверт.

– Действительно странно, – кивнул инспектор. – Почтальон, обслуживающий «Парадиз», не сомневается, что приходил только один раз. Как правило, корреспонденции бывает немало, а потому пустой день запал ему в память. Вот только почему Матильда Викери утверждает, будто видела его дважды?

– Ей кажется, что она видела его дважды. Однако в первый раз почтальон вовсе не был почтальоном.

– То есть кто-то надел форму и прошел по мосту?