Такси Блюз

– Пацаны, ништяк, походу наш день, – насторожил всех Борек.

Глобус подкатил к своему офису и, прихватив из салона жесткий файл, не заглушив ДВС, выпулился на воздух.

– По местам? – спросил Шутил.

– Время нет, проебать можем. Сейчас, как он войдет в офис, я падаю в мерина и на свал. Вы за мной. Уходим дворами. Сначала по «Иванова», затем на «Набережную», дальше на объездную. Короче, будет видно…

Широкая кашемировая спина и шикарная лысина Глобуса скрылись за дверью с логотипом фирмы. Боря уже сокращал дистанцию от шестерки до Мерседеса. В голове крутилось одно, лишь бы успеть. Глобус может в любой момент вернуться, двигатель работал в унисон Бориным мыслям. «Почему так долго, почему он так далеко». Мимо проносились целые эпохи, ветер менялся местами с дождем, зима с летом. Внутренняя часть головы Бориса живо напоминала наше государство в то смутное время. Вот она, вот… она, заветная, блестящая, как лысина хозяина, дверь автомобиля.

Боря дернул податливую ручку на себя и бросил свое туловище на велюровое сидение. Дверь из офиса распахнулась. Мысли роились в голове… Акселератор в пол… Руля влево… Глобус уже на капоте. Его черные глаза встретились с синими Бориными. Мерседес гальманул скатами и туловище Коли Глобуса, перекатившись через правую часть крыши, мешком рухнуло на скользкий асфальт. Боря пытался не смотреть в прямоугольник зеркала заднего вида, но он видел, как тучный Глобус бежал и падал, махая руками, словно опухшими от долгого перелета крыльями. Скоро дородная фигура материализовалась в жирное ляпистое пятно на листе грязного города и исчезло вместе тем, как Мерседес ушел в поворот.

Все было ровно. Делюга срослась в цвет. Мысли Савелия были чистые, как слезы Хакамады, и вдруг в короткие мгновения такое дикое нагромождение абсурда.

Лязгнули ворота СТО, Мерседес плавно, как сырок «Дружба» вкатился в оборудованный бокс. Здесь с ребятами должны были расплатиться Новосибирские эмиссары, а дальше у мерина, увы, иная судьба.

– Полтинник, как говорили! – шевелил резиновыми губами представитель. С ним общался Борек

– О чем ты говоришь, и с кем ты договаривался? Мы работали за пятьдесят пять, если для вас пять не филки, нам, босякам, и это не кислая прибавка.

– Горе же кричал…

– Горе кричал, а я говорю. Если, пацаны, вас что-то не устраивает, не сочтите за грубость…

Шутил дальнейших раскладов слушать не хотел. Его уебало током, потом забили индейские барабаны, и родилось в этом хаосе светлое чувство. «И снова наступила тишина». Я молчал, потому что родился в бедном семействе. А значит, я буду небрежным и сдержанным. И прежде чем действовать, буду узнавать – во сколько мне это обойдется.

Перед ним стояла она, заплаканная и растерянная. Ее конолевая восьмерочка ни в какую не желала слушать свою прелестную и хрупкую хозяйку. Как шкодливое дитя, она плевалась, пукала и дергалась, когда Марина ехала на диагностику.

– Вы чем-то огорчены, сударыня?

– Я?

– Именно, – нежно пошел в атаку Шутил. – Вас, наверное, разводят на лаве эти автомастера. – И Савва бросил взгляд на чумазого Кулибина.

– Да у нее карбюратор и зажигание позднее. Хуйня! – оправдался тот.

– Вот видите, хуйня… извините, красавица, пустяк.

Девушка искренне улыбнулась, осветив улыбкой серое помещение. Шутил зажмурился.

Милая девушка стала милой девушкой Савки Смехова. Мариночка – единственное, но отнюдь не избалованное дитя своей матери. Между прочим, информация к размышлению: мама Марины – директор треста столовых и ресторанов. Я надеюсь, смог отмести вопросы читателей относительно новой «восьмерки». Вспомните, в какие годы проходят действия. На этом фоне ВАЗ-2108 смотрелся весьма впечатляюще.

* * *

– А почему у татарина погоняло Кава? – задал вопрос Шутил, хотя справедливости ради надо отметить, что это вряд ли интересовала парня угодившего в замес и ворам в опалу.

– Спроси чего полегче, – как смог ответил Некрас.

– Жульман, по ходу, сам ломает себе затылок, почему ты – Шутил.

– Сомневаюсь, что он озабочен такой теоремой.

Шутила трясло, он нервничал, хрустел костяшками пальцев и часто думал о ней.

– Жулики – не безбашенные бандерлоги, – стал подводить Макс, – им лаве необходимо вернуть, на которое ты их приземлил.

Максим рассуждал не по годам, аргументированно, без лишних эмоций.

– Кто кинул? Я лишь двинул свою партию…

– Шутил, подожди, они свой слам потеряли, ты их купцом свою ваксу зарядил ниже ценой. Барыги по любому тоже попали, но до них нам дела нет. Я думаю, синие примут откупные, вопрос, где сармак взять, запросят как с полноценных.

Шутил думал о ней…

* * *

Марина оказалась, как я и говорил выше, не избалованной юной леди. Но манер ей было не занимать.

– Ты мягкая и бархатная, – шептал Савва после акта совокупления. Таких слов он раньше не знал.

– Савушка, – и Марина нежно дотянулась до его губ, а оказалось, до самого сознания.

И снова секс, на грани безумия. Шутил взлетал, как на качели, а приземлялся как без парашюта. Я бы мог написать, что он кончил ей в рот, но это будет несколько не романтично… Вы не находите?!