Талантливая мисс Фаруэлл

Бекки боялась переспросить… Ей так хотелось услышать подтверждение — хотя она уже поняла, что это — «да». Да, да, да! Она покатила громоздкое кресло миссис Уайт вверх по пандусу. Там их ждал водитель.

Только спустя полгода Тарек наконец повесил на стену арт-амбара «Автопортрет в доках». Американский музей долго тянул с оформлением документов и юридическими процедурами. Но когда картина заняла предназначенное ей место, Бекки была вне себя от счастья. Она едва дышала и не могла дождаться, когда же останется наедине со своим триумфом.

Мартин Уайт, автопортреты акварелью. Полный набор, совершенство. Пять портретов, одно лицо. Собраны вместе в первый и единственный раз.

Кто оценит?

Посмотрите — я сумела это сделать. О, только посмотрите!

Бекки любовалась портретами до глубокой ночи. На этот раз действительно — все.

Она вернулась в дом. Другой мир: здесь нужно думать о том, что набережная вдоль всего города обнесена желтой лентой. О заколоченных досками входах на лестницы — потому что там опасно находиться. О газетной статье, в которой напечатали две фотографии, одна рядом с другой: современная — растрескавшийся бетон и тридцатилетней давности — дети с воздушными шарами в руках сидят на новеньком парапете и болтают ногами. Все говорили — позор. Бекки и впрямь испытывала стыд всякий раз, когда проезжала по мосту и видела ямы и рытвины.

Теперь набережная ремонту не подлежала. Ремонтировать ее нужно было десять или даже двадцать лет назад, если верить заключению последней группы инспекторов. Они рекомендовали снести все полностью, очистить берега и установить блоки из скальных пород, затянутых сеткой — всего лишь недорогую подпорную стену. А сейчас даже все те деньги, что Бекки потратила на портреты Мартина Уайта, не могли вернуть прекрасную набережную Пирсона. Берега размыты, их уже не восстановить. Как говорится, слишком много воды утекло — в прямом и в переносном смысле.

Но в подземной галерее хранилось маленькое сокровище. Портреты, собранные вместе в первый и, может быть, в последний раз.

Она добилась своего. Теперь можно смотреть на них столько, сколько захочется.

Глава 31 Пирсон 2012

На следующий день после того, как привезли «Автопортрет в доках», у Бекки поднялась температура — она подхватила грипп. Два дня пролежала в больнице под капельницей и еще неделю дома в постели. Первый раз она брала отпуск для чего-то другого, не для художественного бизнеса.

На повторном приеме врач только взглянул на нее и тут же назначил полное обследование. Бекки сильно похудела (она и так-то была хрупкого сложения), горло покрылось язвочками, на ногтях появились белые линии.

Ну и что. Я в порядке! Просто нужно есть больше мяса.

Вышла от врача и по дороге на парковку выбросила все направления в мусорный бак.

Почти месяц она работала из дома. Ей постоянно звонили; привозили документы и, конечно же, почту. Она настояла, чтобы ей, как обычно, доставляли почту, и никто не возражал. Бекки еще не решила, кем заменить незаменимую миссис Флетчер, и пока что обязанности секретаря выполняла миссис Букаро. Она складывала на стол Бекки стопки открыток с пожеланиями скорейшего выздоровления от различных компаний и жителей города. Все гадали, когда мисс Фаруэлл вернется «совсем». Бекки и сама задавалась этим вопросом. Иногда она чувствовала прилив сил, однако чаще всего по утрам не могла встать с постели. Ладно, можно поставить ноутбук и телефон около кровати и продолжать работу.

Ей было совершенно не до планов гигантской распродажи коллекции, что позволило бы вернуть долг Пирсону. Сейчас сложно что-то планировать. Но она это сделает. Она все вернет.

В тот день, когда Бекки пришла в мэрию, первым к ней заявился Кен.

— Привет. — Он просунул голову в дверь, заходить не стал. Она видела — Кен пытается скрыть замешательство. Не ожидал, что она так плохо выглядит: бледная, изможденная. Если бы он только знал, как усердно она работала над макияжем и выбирала одежду сегодня утром.

— Слава богу, — сказала Бекки и подвинула к нему одну из четырех корзин с фруктами. — Хоть кто-то поможет помочь мне все это съесть и освободить стол.

— Зашел поздороваться… Как ты себя чувствуешь?

Смогут ли они когда-нибудь общаться так же легко, как раньше, когда их планы и мнения обычно совпадали, а цели были совершенно ясны? В то время Бекки могла ошибиться — кто составлял документ, она или Кен… Столько всего потеряно. Не только план по банкротству Пирсона.

— Я вернулась. — Бекки приветливо смотрела на него. — Заходи.

— Нет. Я не… У меня в одиннадцать совещание. У тебя тут… что-то поменялось? — Он обвел рукой кабинет, где стояла все та же дорогая неброская мебель. Только очень внимательный взгляд уловил бы разницу: исчезли почти все предметы искусства. Бекки продала все, что украшало ее кабинет. Сначала понадобились деньги для новой стратегии вообще, а затем для покупки портретов Уайта.

— Просто навела порядок, — улыбнулась Бекки.