Талантливый мистер Рипли

Обо всем этом он и думал, прогуливаясь с миссис Картрайт по палубе и слушая ее не всегда интересные монологи. Миссис Картрайт находила его милым. Она уже несколько раз сказала, притом с чувством, насколько ей приятно путешествовать в его обществе, и они договорились встретиться в одной из гостиниц на острове Крит второго июля – только на Крите их пути пересекались. Миссис Картрайт должна была отправиться в поездку на специальном автобусе. Том согласился на все ее предложения, хотя и не думал, что когда-нибудь снова увидит ее после того, как они сойдут на берег. Он представлял себе, что его тотчас же схватят и посадят на другой пароход, а может, в самолет, и отвезут обратно в Италию. Никаких радиосообщений ему не передавали – это он знал, – но ведь совсем необязательно, чтобы ему передали, даже если сообщение пришло, разве не так? Судовой листок – небольшая, распечатанная на ротаторе страничка, каждый вечер появлявшаяся на всех обеденных столах, – был посвящен международным политическим новостям, и даже если бы случилось что-то важное, в нем не нашлось бы места информации о деле Гринлифа. В продолжение этого короткого путешествия Том пребывал в каком-то странном состоянии: с одной стороны, он чувствовал себя обреченным, с другой – был исполнен героической бескорыстной отваги. Ему мнились странные вещи: дочь миссис Картрайт падает за борт, он прыгает вслед за ней и спасает ее. Или закрывает своим телом пробоину в переборке. Ему казалось, что он наделен сверхъестественной силой и бесстрашием.

Когда пароход подплывал к берегам Греции, Том стоял на палубе с миссис Картрайт. Она рассказывала о том, насколько изменился порт Пирей с тех пор, как она видела его в последний раз, но Тома все эти перемены мало интересовали. Порт стоял на своем месте, и это главное. Перед ним был не мираж, а реальный холм, на который ему предстояло взойти, да и дома можно будет потрогать – если он до них доберется.

Полицейские поджидали его на пристани. Их было четверо. Они стояли, сложив руки на груди и смотрели на приближающийся пароход. Том до последней минуты помогал миссис Картрайт, бережно ее поддерживал, помог сойти со сходней и ступить на берег, с улыбкой распрощался и с ней, и с ее дочерью. Он ожидал свой багаж под буквой «Р», они – под буквой «К», а потом обе дамы с фамилией Картрайт уехали в Афины на специальном автобусе.

Еще ощущая теплый и влажный поцелуй миссис Картрайт на своей щеке, Том повернулся и медленно направился к полицейским. Не надо суетиться, думал он. Он и сам им скажет, кто он. Позади полицейских находился большой газетный киоск, и он решил купить там газету. Быть может, ему позволят это сделать. Полицейские не спускали с него глаз, по мере того как он к ним приближался. Они были в черной форме и фуражках. Том слабо им улыбнулся. Один из полицейских коснулся рукой фуражки и отступил в сторону. Другие почему-то за ним не последовали. Том прошел между двумя из них и приблизился к киоску, а полицейские продолжали смотреть в сторону парохода, не обращая на него никакого внимания.

Том уставился на газеты. Он был настолько ошеломлен, что у него подкашивались ноги. Он автоматически потянулся за римской газетой со знакомым названием всего-навсего трехдневной давности. Он достал из кармана лиры и вдруг понял, что у него нет греческих денег, но продавец газет взял лиры так же охотно, как если бы дело было в Италии, и даже сдачу дал в лирах.

– И эти тоже, – сказал Том по-итальянски, выбрав еще три итальянские газеты и парижское издание «Геральд трибюн».

Он посмотрел на полицейских. Они не оборачивались в его сторону.

Тогда он направился к навесу на пристани, где пассажиры ожидали багаж. Проходя мимо миссис Картрайт, Том услышал, как она весело его окликнула, но он сделал вид, что не слышит. Остановившись под буквой «Р», он раскрыл самую старую итальянскую газету – четырехдневной давности.

«Роберт С. Фэншо, человек, сдавший на хранение багаж Гринлифа, не обнаружен», – гласил неуклюже составленный заголовок на второй странице. Том прочитал длинную колонку под ним, но его заинтересовал только пятый абзац:

«Несколько дней назад полиция заявила, что отпечатки пальцев на чемодане и картинах совпадают с отпечатками пальцев, обнаруженных в квартире в Риме, покинутой Гринлифом. Отсюда сделан вывод, что Гринлиф сам сдал на хранение чемоданы и картины…»

Том раскрыл другую страницу. Там писали о том же: