Талантливый мистер Рипли

Том вдруг догадался, что нужно делать. Он принялся доставать из бара бутылки джина и вермута, а подумав, прихватил еще и перно,[43] потому что у перно сильнее запах. Он выставил бутылки на длинный стол, после чего смешал в высоком стакане мартини с двумя кубиками льда, отпил из него немного, чтобы на стакане остались отпечатки его пальцев, затем отлил немного в другой стакан, который отнес к Фредди, втиснул в его вялые пальцы и снова поставил на стол. Осмотрев рану, он убедился, что кровь почти остановилась и не просочилась через полотенце на пол. Он поднял голову Фредди так, чтобы она уперлась в стену, и влил ему в глотку чистого джина. Джин не очень-то хорошо вливался, большая его часть разлилась по рубашке, но Том не думал, что итальянская полиция будет брать у Фредди кровь на анализ, чтобы узнать, насколько он был пьян. Том невольно взглянул на обмякшее, залитое джином лицо Фредди и, почувствовав приступ тошноты, отвернулся. Он не должен больше делать ничего подобного. У него зазвенело в ушах, и ему показалось, что сейчас он потеряет сознание.

Еще не хватало, думал Том, направляясь шатающейся походкой к окну, потерять сознание! Нахмурив брови, он смотрел на стоявшую внизу черную машину и глубоко вдыхал свежий воздух. Ну уж нет, сознание он не потеряет. Он точно знает, что ему нужно делать. Перно, в самую последнюю минуту они решили выпить перно, притом оба. Нужны еще два стакана с отпечатками их пальцев и перно. И пепельницы должны быть полными. Фредди курил «Честерфилд». Потом надо выбраться на Аппиеву дорогу. Найти какое-нибудь темное местечко за могилами. На Аппиевой дороге есть длинные неосвещенные участки. Бумажник у Фредди не найдут. Цель убийства – ограбление.

У него было еще несколько часов, но он не присел ни на минуту. В пепельницах дымилась дюжина «Честерфилдов» и дюжина «Лаки Страйк». Потушив сигареты, он разбил стакан с перно о кафель в ванной, но вытирать стену не стал. Самое интересное, что, столь тщательно восстанавливая сцену убийства, он думал о том, что ему не помешали бы еще несколько часов, чтобы создать нужную обстановку в квартире, – скажем, между девятью вечера, когда тело могут найти, и полуночью, когда полиция решит его расспросить, потому что кому-то может быть известно, что Фредди Майлз собирался сегодня навестить Дикки Гринлифа. Он знал, что ему нужно закончить все часам к восьми: согласно его версии, Фредди будто бы ушел из его дома в семь часов. Что же до Дикки Гринлифа, то это весьма аккуратный молодой человек, даже если и выпьет. Грязь в доме нужна была затем, чтобы просто воссоздать истинную картину того, что произошло, и потому ему нужно было самому в нее верить.

Но утром в половине одиннадцатого, если полиция по какой-то причине его не задержит, он все равно поедет в Неаполь и Пальму. Если завтра, думал Том, он прочитает в газете, что тело обнаружено, а полиция на него не выйдет, то с его стороны будет вполне прилично добровольно рассказать им, что Фредди Майлз был у него во второй половине дня. Но тут ему вдруг пришло в голову, что врач может сказать, что Фредди мертв с полудня. А сейчас, среди бела дня, Фредди никак не вытащить. Нет, надеяться остается только на то, что тело пролежит столько часов, что врач не сможет точно установить, когда умер Фредди. А ему нужно выйти из дома так, чтобы его никто не видел, – при этом не важно, сможет ли он, напрягшись, стащить тело Фредди вниз, изобразив дело так, будто тот напился до бесчувствия, или же не сможет. Если ему придется делать какое-то заявление, он должен будет сказать, что Фредди покинул его дом около четырех часов дня.

Он так боялся ждать шесть часов до вечера, что какое-то время ему казалось – ждать он больше не может. Эта гора на полу! Он вовсе не собирался его убивать. Это было совершенно не нужно – на что ему этот Фредди со своими вонючими, грязными подозрениями? Том дрожал, сидя на кончике стула и похрустывая костяшками пальцев. Ему хотелось выйти прогуляться, но он боялся оставить тело на полу. Должен ведь быть какой-то шум, раз они с Фредди весь день разговаривают и выпивают. Том включил радио и настроил его на танцевальную музыку. Уж что-что, а выпить-то он может. Это часть представления. Он приготовил еще пару мартини со льдом. Пить ему не хотелось, но он выпил.

Джин лишь обострил его чувства. Том стоял и смотрел на массивное тело, которое, согнувшись, лежало возле его ног. У него не было ни сил, ни желания выпрямить его, хотя эта поза и вызывала у него раздражение. Он думал о том, как печальна, глупа, опасна и необязательна была эта смерть и как это несправедливо по отношению к Фредди. Фредди, конечно, можно и ненавидеть. Самовлюбленный недалекий мерзавец, насмехавшийся над одним из своих лучших друзей – а Дикки был одним из его лучших друзей – только потому, что подозревал его в сексуальном отклонении. Тома смешило это выражение – «сексуальное отклонение». Что такое секс? И что такое отклонение? Он взглянул на Фредди и с горечью произнес: «Фредди Майлз, ты пал жертвой собственных грязных мыслей».