Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии.

Тем временем усилились противоречия между Кабульской и Кандагарской Шурой. В апреле 1997 года после визита американского посланника Билла Ричардсона глава кабульского правительства, мулла Мохаммад Раббани согласился выполнить пожелания Ричардсона, но на следующий день соглашение было отвергнуто Муллой Омаром. Мулла Раббани ушел в один из своих длительных отпусков. Ходили слухи, что он арестован. В октябре 1998 года талибы арестовали более 60 человек в Джелалабаде, крупном городе на востоке Афганистана, объявив о попытке переворота, предпринятой отставными офицерами — сторонниками генерала Шахнаваза Таная, пуштуна, дезертировавшего в 1990 году из армии Наджибуллы и присоединившегося к моджахедам. Его офицеры-пуштуны поддерживали Талибан и служили в армии талибов.[128] В декабре талибы убили одного и ранили еще нескольких студентов во время волнений на медицинском факультете Нангархарского университета в Джелалабаде. В городе прошли забастовки и выступления против талибов.

Растущее недовольство в Джелалабаде, по-видимому, подогревалось сторонниками умеренного муллы Раббани, который сделал этот город своей опорной базой. Могущественные джелалабадские торговцы, занимавшиеся контрабандной торговлей с Пакистаном, тоже хотели более либерального отношения со стороны талибов. После инцидентов в Джелалабаде мулла Раббани был вновь отозван из Кабула в Кандагар и пропал из виду на несколько месяцев. К началу 1998 года Кабульская Шура была готова повернуть политику в русло умеренности и дать возможность организациям ООН вернуться в Афганистан, чтобы города получали больше иностранной помощи. Руководители талибов в Кабульской и Джелалабадской Шуре видели растущее недовольство населения ростом цен, нехваткой еды и сокращением гуманитарной помощи. Несмотря на это, Мулла Омар и кандагарское руководство отказались разрешить увеличение помощи со стороны ООН и впоследствии вынудили ООН покинуть страну.

Зимой 1998–1999 годов солдаты Талибана были замечены в грабеже и мародерстве, что отражало падение дисциплины из-за экономических затруднений. После самого тяжелого из таких случаев в Кабуле в январе 1999 года за мародерство у шестерых солдат Талибана были отрублены правые руки и левые ноги. Затем власти развесили отрубленные конечности на деревьях в центре Кабула так, чтобы народ мог смотреть на них до тех пор, пока они не истлеют. Хотя внутренние противоречия и породили разговоры об ослаблении Талибана и возможности внутренней войны, непререкаемый авторитет Муллы Омара позволил ему сохранить полный контроль над движением.

Таким образом Талибан, как и его предшественники — моджахеды, пришел к диктатуре одного человека в отсутствие какой-либо организационной структуры или возможности участия для других народностей или представителей других взглядов. Борьба между умеренными и непримиримыми талибами ушла в подполье, так как никто из руководителей Талибана не осмелился противоречить Омару или выступить против него. Такое положение может привести к тому, что Талибан взорвется изнутри и начнется гражданская война между талибами, что приведет к новому расколу среди пуштунов и новым страданиям простых людей.

Глава 8. Однополое общество Женщины, дети и культура талибов

Вряд ли кому-нибудь из кабульцев хотелось бы оказаться внутри полупустого офиса маулави Каламуддина в центре Кабула. Половине жителей это все равно не удалось бы, так как женщинам вход сюда запрещен. Имя и внешний вид этого огромного пуштуна с большими руками и ногами, длинным толстым носом, черными глазами и кустистой черной бородой, которая доходит до столешницы письменного стола, за которым он сидит, наводит страх на весь город. Поток инструкций, сочиненных им на посту главы религиозной полиции, круто поменял образ жизни некогда легкомысленных обитателей Кабула и вынудил афганских женщин прекратить появляться на публике.

Маулави Каламуддин руководит Амар Биль Маруф Ва Нахи Ан Аль-Мункар, иначе — Управлением насаждения добродетели и предотвращения порока. Сам он предпочитает другой перевод — Управление по делам благочестия. На улицах народ называет его молодых ревнителей благочестия, вооруженных плетками, длинными палками и автоматами Калашникова, религиозной полицией, или еще более пренебрежительно. В тот самый весенний день 1997 года, когда я брал у него одно из редких интервью, он как раз выпустил новые указания, запрещающие женщинам носить обувь на высоких каблуках, громко стучать подошвами и использовать косметику. «Женщинам в госпиталях запрещается модно одеваться и носить украшения. Женщины обязаны вести себя достойно, ходить спокойно и не стучать обувью по земле, что производит шум», — гласил указ. Как ревнители благочестия могли разглядеть обувь или косметику на женщинах, закутанных с ног до головы в черное покрывало — бурка, оставалось только гадать (см. Приложение I).