Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии.

В 1992–1995 годах Афганистан выпускал добрых 2200–2400 метрических тонн опиума (м. т) в год, оспаривая у Бирмы первое место в мире по производству опиума-сырца. В 1996 году Афганистан произвел 2250 м.т. Сотрудники Программы ООН по международному контролю над наркотиками (ЮНДКП) говорят, что только в провинции Кандагар было собрано 120 м. т с 3160 гектар маковых посевов — впечатляющий рост в сравнении с 1995 годом, когда собрали всего 79 м. т с 2460 га. Затем в 1997 году, когда Талибан контролировал уже Кабул и даже севернее, урожай опиума вырос на 25 процентов, до 2800 м.т. Десятки тысяч пуштунских беженцев из Пакистана приезжали в районы, контролируемые талибами, и возделывали самую простую из доступных им культур.

По данным ЮНДКП, крестьяне получают менее 1 процента прибыли от торговли опиумом, еще 2,5 процентов остается у торговцев в Афганистане и Пакистане, еще 5 тратится внутри этих стран, пока героин идет на Запад, Остальную прибыль получают дилеры и дистрибьюторы в Европе и США, Даже при таком низком уровне прибыли по самой консервативной оценке миллион афганских крестьян зарабатывает примерно 100 миллионов долларов, выращивая мак. Следовательно, Талибан получает 20 миллионов долларов в год налогов и еще кое-что другими способами.

Еще в далеком 1980 году моджахеды использовали наркотики для того, чтобы финансировать свою войну и пополнить свои карманы. Они покупали дома и бизнес в Пешаваре, ездили на новых джипах и открывали банковские счета за границей. Они не признавались в этом публично, но всегда обвиняли в наркоторговле своих соперников из других фракций. Но никто из них не смог так же бесстыдно или так же честно, как талибы, признать, что вовсе не намерен заниматься борьбой с наркотиками. В 1997 году ЮНДКП и США полагали, что 96 процентов афганских наркотиков происходит из районов, контролируемых талибами.

Талибан не просто расширил ареал, доступный для выращивания опиума. Их завоевания укрепили торговлю и расширили дорожную сеть. Несколько раз в месяц тяжело вооруженные конвои на машинах Toyota Land Cruiser покидали провинцию Гильменд и отправлялись в долгое путешествие по пустыне. Некоторые караваны шли на юг через пустыни Белуджистана к портам Макранского побережья в Пакистане, другие — на запад в Иран, огибая Тегеран и достигая восточной Турции. Третьи двигались на северо-запад, в Герат и в Туркменистан. В 1997 году наркоторговцы стали возить опиум самолетами из Кандагара и Джелалабада в порты Залива — Шарджу и Абу-Даби.

Средняя Азия больше всего пострадала от героинового расцвета в Афганистане. Русская мафия, установившая связь с Афганистаном еще во времена оккупации, использовала свою сеть для перевозок героина через Среднюю Азию, Россию, страны Балтии в Европу. В Таджикистане и Киргизии появились важные транзитные маршруты, да и сами эти страны стали заметными производителями опиума. Раньше афганский опиум очищался в Пакистане, но закручивание гаек в этой стране и появление новых транзитных маршрутов побудили торговцев создавать свои собственные лаборатории в Афганистане. Уксусный ангидрид, химический реактив, необходимый для превращения опиума в героин, тайно везли в Афганистан через Среднюю Азию.

По иронии судьбы всплеск производства героина начался не в Афганистане, а в Пакистане. В 1980-х годах Пакистан превратился в основного производителя героина, выпуская около 800 м. т, или 70 процентов мирового производства героина. Крупная торговля наркотиками велась под крышей ЦРУ и ISI, создавших тайную систему снабжения афганских моджахедов. «В 80-е годы коррупция, тайные операции и наркотики настолько переплелись друг с другом, что пакистанский наркотрафик уже трудно отделить от более сложных проблем региональной безопасности и партизанской войны», — говорится в этапном исследовании 1992 года, посвященном провалу политики США по контролю над наркотиками.[153] Как и во Вьетнаме, где ЦРУ предпочитало не замечать наркоторговлю партизан-антикоммунистов, получавших деньги от ЦРУ, так и в Афганистане американцы решили не видеть крепнущую связь между моджахедами, пакистанскими наркоторговцами и некоторыми военными.