Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии.

Несколько примеров таких связей, получивших огласку в 80-х, — не более чем вершина айсберга. В 1983 году начальник ISI генерал Ахтар Абдур Рахман был вынужден сменить весь персонал ISI в Кветте из-за его участия в торговле наркотиками и оружием, предназначавшимся для моджахедов[154]. В 1986 году майор Захуруддин Африди был пойман по пути из Пешавара в Карачи с 220 кг героина высшей очистки — самая крупная партия героина, захваченная полицией за всю историю Пакистана. Через два месяца офицер ВВС Халилур Рахман был пойман на той же дороге еще с 220 кг героина. Он спокойно признал, что это его пятая поездка. По американским уличным ценам только эти две партии стоили 600 млн. долл., что примерно равнялось объему американской помощи Пакистану в том году. Оба офицера содержались в тюрьме города Карачи, но таинственным образом им удалось бежать. «Дело Африди-Рахмана указывает на существование героинового синдиката внутри армии и разведки, связанного с Афганистаном», — писал Лоуренс Лифшульц.[155]

В 80-е годы Американское Управление по контролю над наркотиками (Drug Enforcement Administration, DEA) имело в Пакистане 17 штатных сотрудников. Они раскрыли 40 главных героиновых синдикатов, некоторые из них — с высшими правительственными чинами во главе. Но не один из синдикатов за эти десять лет не был разгромлен. Существовал понятный конфликт интересов между ЦРУ, не желавшим показывать связей между «героическими» моджахедами и пакистанскими наркоторговцами, и DEA. Несколько сотрудников DEA потребовали перевода в другое место, а как минимум один из них подал в отставку из-за того, что ЦРУ не давало им делать свою работу.

Во время джихада и моджахеды, и офицеры коммунистической армии в Кабуле не упускали своего счастья. Логистика всего дела была проста. Караваны ослов, верблюдов или машин, привозившие оружие в Афганистан, раньше шли назад пустыми. Теперь они везли опиум-сырец. ЦРУ и ISI приплачивали пуштунским вождям за беспрепятственную доставку оружия через их территорию. Вскоре те же вожди собирали дань с героина, следующего в Пакистан. Национальная служба тыла, армейская транспортная компания, возившая оружие ЦРУ из Карачи в Пешавар и Кветту, часто использовалась наркоторговцами со связями для доставки экспортного героина в Карачи. Героиновый транзит восьмидесятых не мог бы существовать без ведома, если не согласия, высших должностных лиц в армии, правительстве и ЦРУ. Все предпочитали не замечать этого, чтобы решить более важную задачу — победить Советский Союз. Никто не планировал бороться с наркотиками.

Только в 1992 году, когда во главе пакистанской армии встал генерал Азиф Наваз, военные всерьез взялись за искоренение наркомафии, расплодившейся в вооруженных силах. Но теперь уже героиновые деньги пропитали всю пакистанскую экономику, политику и все общество. Западные антинаркотические службы в Исламабаде собирали досье на наркобаронов, становящихся депутатами Национального Собрания во времена первого кабинета Беназир Бхутто (1988–1990) и Наваза Шарифа (1990–1993). Наркобароны проплачивали депутатов и от Пакистанской Народной Партии Бхутто, и от Мусульманской Лиги Пакистана Шарифа. Промышленность и торговля финансировались за счет отмытых наркотических денег, теневая экономика, составлявшая от 30 до 50 процентов всей экономики Пакистана, тоже сильно зависела от героиновых субсидий.

Лишь после вывода советских войск из Афганистана США и Запад стали давить на Исламабад, требуя пресечь производство опиума в Пакистане. В следующем десятилетии (1989–1999) Пакистан получил более 100 миллионов долларов западной помощи на борьбу с наркотиками. Сбор мака резко сократился с 800 тонн до 24 в 1997 году и до 2 тонн в 1999 году. Проекты замены мака другими культурами в СЗПП оказались весьма успешными. Но наркоторговцы и транспортная мафия никуда не исчезли, поскольку с приходом талибов и последовавшим ростом производства героина в Афганистане их бизнес получил новый толчок. Пакистан перестал производить героин, но он превратился в основной путь транзита для героинового экспорта талибов. Те же дилеры, водители грузовиков, медресе и правительственные связи, обеспечивающие Талибан оружием, топливом и продовольствием, служили и для экспорта героина — точно так же, как и в 80-е годы.