Талисман

Но капитан Фаррен говорил, что Морган – другой Морган – учует его, как кошка – крысу, и тот учуял. Прячась в опасном черном лесу, Джек видел, как изменилось отвратительное бледное лицо в окошке дилижанса.

И этот Морган мог учуять его, если дать ему время.

Шаги приближались к углу, за которым он стоял.

С онемевшим и перекосившимся от страха лицом Джек сдернул с плеч рюкзак и уронил его, зная, что опоздал, промедлил, что Морган сейчас покажется из-за угла и схватит его за шею улыбаясь. Привет, Джеки! Все, кто спрятался, могут выходить! Игра закончена, верно, маленький говнюк?

Высокий мужчина в клетчатом твидовом пиджаке прошел мимо угла мужского туалета, мельком глянув на Джека, и направился к фонтанчику с водой.

Возвращается. Он возвращается. Никакого чувства вины, во всяком случае, сейчас, один только страх загнанного в угол зверька, странным образом смешанный с облегчением и радостью. Джек расстегнул рюкзак. Вот и бутылка Спиди, волшебного сока осталось чуть меньше дюйма,

(чтобы путешествовать никаким мальчикам эта отрава не нужна но мне нужна Спиди мне нужна)

на самом донышке. Не важно. Он возвращается. Сердце гулко забилось при этой мысли. Широченная субботняя улыбка растянула губы, отметая и серость дня, и страх в сердце. Возвращаюсь, чувак!

Вновь приближающиеся шаги, и на этот раз дяди Моргана, в этом нет никаких сомнений, тяжелые и при этом семенящие. Однако страх ушел. Дядя Морган что-то учуял, но, обогнув угол, он увидит лишь пакеты из-под «Дорито» и смятые пивные банки.

Джек глубоко вдохнул – наполнил легкие вонью выхлопных газов и холодным осенним воздухом. Поднес к губам вскинутую бутылку. Глотнул, ополовинив остаток жидкости. И даже с закрытыми глазами сощурился, потому что…

Глава 16 Волк

1

…сильный солнечный свет ударил по опущенным векам.

Сквозь сладко-мерзостный запах волшебного сока просачивался какой-то другой… теплый запах животных. И он их слышал, они двигались вокруг него.

В испуге Джек открыл глаза, но поначалу ничего не увидел – освещение изменилось неожиданно и резко, будто в темной комнате кто-то сразу включил десяток двухсотваттных лампочек.

Теплый, покрытый шерстью бок потерся о него, но не угрожающе (на что, во всяком случае, надеялся Джек), а словно говоря: мне-очень-надо-пройти-так-что-извините-подвиньтесь. Джек, который уже поднимался, вновь упал на землю.

– Эй! Эй! Отойдите от него! Прямо здесь и прямо сейчас! – После громкого, крепкого шлепка недовольное животное издало какой-то звук, нечто среднее между «му-у» и «бе-е». – Гвозди господни! Ничего не понимаете! Отойдите от него, а не то я вырву ваши поколоченные Богом глаза!

Глаза Джека приспособились к яркости безоблачного осеннего дня Долин, и он увидел молодого парня, стоящего посреди стада толкущихся на месте животных, энергично, но, похоже, совсем не сильно шлепая их по бокам и чуть горбатым спинам. Джек сел, механически нашел бутылку Спиди – содержимого в ней осталось на один драгоценный глоток – и убрал ее, при этом не отрывая взгляда от спины пастуха.

Высокого пастуха – ростом не ниже шести футов пяти дюймов, прикинул Джек, – с такими широченными плечами, что они казались непропорциональными. Длинные сальные черные волосы доставали до лопаток. Мышцы бугрились и перекатывались, когда он ходил среди животных, напоминавших коров-пигмеев. Он отгонял их от Джека к Западной дороге.

Фигура у него была потрясающая, даже сзади, но что удивило Джека, так это одежда. Все, кого он видел в Долинах (включая его самого), носили туники, камзолы, бриджи.

А на этом парне был комбинезон с нагрудником.

Потом пастух повернулся, и Джек почувствовал, как из груди рвется крик ужаса. Он вскочил.

Псевдо-Элрой.

Пастухом был псевдо-Элрой.

2

Нет, конечно, не псевдо-Элрой.

Если бы Джек этого не понял, все, что случилось после – кинотеатр, сарай, ад «Лучезарного Дома», – возможно, не случилось бы вовсе (или случилось бы совершенно иначе), но запредельный ужас обездвижил его, едва он поднялся на ноги. Он не мог убежать, как не может убежать олень, выхваченный из темноты фонарем охотника.

Парень в комбинезоне приближался, а Джек думал: Элрой не такой высокий и не такой широкий. И глаза у него желтые. У этого существа глаза были яркого, невероятного оранжевого цвета. Глядя в них, ты словно смотрел в глаза хэллоуиновского тыквенного фонаря. И если в улыбке Элроя сквозило безумие и убийство, то этот парень улыбался широко, весело и безвредно.

На его огромных босых лопатовидных ступнях пальцы располагались группами, по два и три, едва проглядывая сквозь завитки жесткой шерсти. Не копытоподобные ноги, осознал Джек, едва не сходя с ума от изумления, страха и пробуждающейся радости, а лапоподобные.

И чем ближе подходил парень, тем ярче становились его