Талисман

В очередном мире весь океан горел, в другом отель был похожим на своего собрата в Пойнт-Венути, но наполовину погрузился в океан. В какой-то момент Джек оказался в кабине лифта, а рыцарь стоял на крыше кабины и смотрел на него сверху через люк. Потом он оказался на склоне, вершину которого охраняла огромная змея; ее длинное мускулистое тело было покрыто блестящей черной чешуей.

Когда же я доберусь до конца? Когда же я перестану проваливаться сквозь этажи и просто унесусь во тьму?

ДЖЕК! ДЖЕЙСОН! — звал Талисман, он звал во всех мирах. КО МНЕ!

И Джек пошел к нему, и это было как возвращение домой.

6

Он увидел, что был прав: он поднялся всего на одну ступеньку. Но реальность вновь затвердела. Черный рыцарь — его черный рыцарь, черный рыцарь Джека Сойера — стоял, блокируя лестничную площадку. Он поднял булаву.

Джек испугался, но продолжил подъем, держа перед собой медиатор Спиди.

— Я не собираюсь связываться с тобой, — сказал Джек, — лучше убирайся с моего…

Черный рыцарь взмахнул булавой. Она опустилась вниз с неправдоподобной силой. Джек отскочил в сторону. Булава врезалась в ступеньку, на которой он только что стоял, и щепки полетели в черную пустоту.

Джек поднялся еще на две ступени, держа медиатор между большим и указательным пальцами… и вдруг медиатор раскололся, просыпав на ковер дождь мелких кусочков слоновой кости. Многие из них упали на носы кроссовок Джека. Он тупо уставился на них.

Послышался мертвый смех.

Булава с щепками, прилепившимися к ней, снова поднялась в закованных в броню руках рыцаря. Горячий свет лился из щели в его шлеме. Он, казалось, до крови прорезал лицо Джека горизонтальной линией, проходящей через переносицу.

Снова грубый смех — Джек слышал его не ушами, потому что он знал, что доспехи внутри пусты, только стальная оболочка для неумершего духа, — он слышал смех клетками мозга. Ты проиграл, парень. Неужели ты действительно надеялся, что такая маленькая штучка поможет тебе пройти мимо меня?

Булава снова засвистела, и Джек присел, вовремя оторвав глаза от красного света, — он почувствовал, как головка булавы коснулась его длинных волос, прежде чем выломать четырехфутовую секцию перил и запустить ее в пространство.

С металлическим скрежетом рыцарь наклонился к Джеку, словно пародируя заботливость, а потом булава поднялась для очередного сокрушительного удара.

Джек, тебе не нужно было волшебство, чтобы попасть сюда, и тебе не нужно волшебство, чтобы одолеть эту консервную банку!

Булава неслась, разрывая воздух — вссссссссшшшшшш! Джек отпрянул, под ложечкой засосало, мышцы на плечах, проколотые шипами, страшно заболели.

Булава пронеслась меньше чем в дюйме от его груди и сломала целый ряд перекладин из красного дерева, словно это были зубочистки. Джек чуть было не провалился в пустоту. Он ухватился за расщепленные обломки перил слева от себя, и занозы воткнулись под ногти. Боль была такой мучительной, что на миг ему показалось, что сейчас у него лопнут глаза. Потом он крепко ухватился правой рукой, сумев избежать падения.

Все волшебство в ТЕБЕ, Джек! Неужели ты еще не понял этого?

Он помедлил секунду, тяжело дыша, и снова рванулся вверх, пристально глядя в гладкое железное лицо над собой.

Лучше уйди с пути моего, сэр Гэвейн.

Рыцарь наклонил шлем со странной вежливостью — Простите… это вы ко мне обращаетесь? Потом снова замахнулся булавой.

Ослепленный страхом, Джек не заметил, как медленно рыцарь готовился к ударам, как ясно угадывалась в его замахах траектория сокрушительного движения булавы. «Похоже, у него заржавели суставы», — подумал Джек. Так или иначе, теперь, когда разум его прояснился, ему было легко избежать удара.

Он встал на цыпочки, вытянулся и ухватился за шлем обеими руками. Металл был горячим, словно кожа больного лихорадкой.

— Убирайся из этого мира, — сказал он тихим и спокойным голосом. — Ее именем я приказываю тебе.

Красный свет погас, как свеча внутри выдолбленной тыквы, и вдруг весь вес шлема — по меньшей мере пятнадцать фунтов — оказался в руках у Джека, потому что больше ничто его не поддерживало, латы под шлемом развалились.

— Тебе надо было убить обоих братьев Эллис, — сказал Джек и швырнул пустой шлем через лестничную площадку. Он с грохотом упал на пол и откатился, словно игрушка. Отель, казалось, съежился.