Талисман

— Да-да-да, Джеки. — Она протянула руку, чтобы потрепать его длинные волосы. На лице ее играла улыбка. Он улыбнулся в ответ и отвел ее руку. (Боже, как ее пальцы похожи на кости, она уже почти мертва, Джек!..)

— Не порть мне прическу.

— Открой мой ридикюль, — попросила мать.

— Прелестное название для старой, потрепанной сумки!

— Ах так! Тогда на этой неделе ты больше не получишь карманных денег!

— Ну и пусть!

Они улыбнулись друг другу. Джек не мог вспомнить, чтобы когда-нибудь ему так хотелось плакать, чтобы он когда-нибудь так сильно любил свою мать. Теперь она стала совсем другой. Он увидел ее совсем другой.

Принесли напитки. Лили подняла свой бокал и посмотрела его на свет.

— За нас!

— О’кей!

Они выпили.

Официант принес меню и ушел.

— Как ты думаешь, Джеки, я его хоть немного задела?

— Ну, разве что совсем чуть-чуть.

На несколько мгновений это доставило ей удовольствие, а потом она забыла о своей шутке.

— Что у вас есть еще? — спросила Лили подошедшего официанта.

— Могу предложить палтуса.

— Давайте.

Официант раскланялся им обоим и ушел, чувствуя себя смешным и неуклюжим и понимая, что именно это и было ей нужно. Дядя Томми тоже часто подшучивал над официантами. Его излюбленной шуткой было: «Все навязчивые идеи замечательно лечатся плавленым сырком».

Принесли палтус. Джек набросился на горячую, аппетитную рыбу. Лили же лишь потыкала свою порцию вилкой, съела несколько фасолин из гарнира и отодвинула тарелку.

— В школе уже две недели идут занятия, — объявил Джек, не прекращая жевать. Глядя на желтые автобусы с надписью «Школа Аркадии», он чувствовал себя виноватым. Из-за совершенно абсурдных обстоятельств он не учился, а все время бездельничал.

Мать вопросительно посмотрела на него. Она только что допила второй бокал, и теперь официант нес ей третий.

Джек опомнился:

— Да это я так, не обращай внимания.

— Ты хочешь пойти в школу?

— Я? Нет! Только не здесь.

— Ну вот и хорошо, — сказала мать. — Потому что я забыла дома все твои медицинские карты, а без них тебя не допустят к занятиям, малыш.

— Не называй меня «малыш», — пробурчал Джек. Но Лили даже не улыбнулась.

Мальчик! Почему ты не в школе? — прогремел в голове Джека голос. Он вздрогнул.

— Что такое? — спросила мать.

— Нет, ничего. Дядька в парке, сторож. Взрослый черный дядька. Он спросил меня, почему я не в школе.

Она наклонила лицо к нему. Теперь ее лицо было серьезным, даже чуть испуганным.

— И что ты ему ответил?

Джек пожал плечами:

— Я сказал ему, что переутомился. Помнишь, как Ричард? Доктор сказал дяде Моргану, что Ричард не должен шесть недель ходить в школу, но может просто гулять. — Джек слегка улыбнулся. — Я думаю, он был доволен.

У Лили отлегло от сердца.

— Я бы не советовала тебе разговаривать с незнакомыми людьми.

— Мама, но он же просто…

— Мне все равно, кто он. Повторяю, я не хочу, чтобы ты разговаривал с незнакомыми.

Джек снова подумал о старом негре, вспомнил его жесткие седые волосы, черное точеное лицо, добрые искрящиеся глаза. Он видел, как он подметает пирс — единственную часть луна-парка, которая была открыта круглый год. Но теперь и здесь не было ни души, за исключением Джека, Спиди и двух стариков, вдалеке играющих в теннис.

Сейчас, сидя в этом мрачном ресторане, Джек сам начинал задавать себе этот вопрос: почему это я не в школе?

Все именно так, как она сказала! Сынок, нет прививок, нет медкарт. Ты думаешь, она взяла с собой твое свидетельство о рождении? А что ты думаешь? Она все время бежит, сынок, и ты бежишь вместе с ней, ты…

— Тебе рассказал об этом Ричард? — услышал он голос матери.

И на него снова что-то нашло. Что-то ворвалось в него. Руки его судорожно сжались, бокал упал со стола и разбился об пол.

Она уже почти мертва, Джек.

Голос из отверстия в песке, только его слышал сейчас Джек. Это был голос дяди Моргана, не просто похожий на него, а именно его голос, в этом не было никаких сомнений. Голос Моргана Слоута.

6

По дороге домой мать спросила его:

— Что с тобой произошло, Джек?

— Ничего. Просто стало не по себе.

— Не пытайся меня обмануть, Джеки.

В свете приборной доски она выглядела бледной и изможденной. Сигарета тлела в ее руке, как обычно, между большим и указательным пальцами. Мать вела машину очень медленно, не больше сорока миль в час. Она всегда ездила так, когда была пьяна. Ее сиденье то и дело наклонялось вперед, юбка задралась, обнажив худые колени, подбородок, казалось, упирался в руль. Она была так похожа на ведьму, что Джек не выдержал и отвернулся.

— Нет, — произнес он.

— Что нет?

— Я просто неловко повернулся. Извини.

— Брось. Давай забудем об этом. Я думала, что все это как-то связано с Ричардом Слоутом.

— Нет.